– Вы ее саму спросите! Полночь-то еще не наступила!

Округлив глаза от ужаса, я смотрела на обитателей леса и, затаив дыхание, ждала заветного вопроса.

– А вот не будем! – отозвался Баюн. – Если Василисушка пожелает, она нам тайны сердечные сама поведает, без колдовского принуждения! И вообще… она хозяйка, кого хочет, того и любит!

– Ладно, ваша взяла, – Лиса пожала плечами, – сама спро…

– Да захлопни ты пасть! – закатил глаза Кощей. – Знаешь, рыжая, я искренне уверен, что злодей может быть каким угодно. Мужиком, бабой, да хоть чучелом волосатым…

Он покосился на Лихо.

– Но дураком злодею быть строжайше запрещено! Ты вообще хочешь хвоста лишиться? Тебя сейчас не просто из леса изгонят, тебя на воротник пустят! Они ж тут все Василисовы… как это там называется? Вот где этот королевич орфографически подкованный, когда он так нужен? Фанаты, во! А фанатская любовь она к разуму глуха. Так что я бы на твоем месте молчал в тряпочку. Авось общественными работами отделаешься. Кстати, если что, у меня на иждивении есть горынычи и василиски, можно ее их выгуливать заставить, а то Лихо уже надоело помет выметать.

В знак солидарности с хозяином Лихо активно затряслось – кивало.

– В общем, мое решение такое, – вздохнула я. – Лиса хоть и родная мне кровь, но она – чужая здесь. И она сознательно пытается уничтожить наш дом. Я считаю, ее нужно изгнать. Навсегда.

В светлице повисла тишина, а потом ее нарушил дружный гул одобрения. «Верно!», «Изгнать!», «Долой!» – кричали со всех сторон.

– Изгнать! – рявкнул Алеша, потрясая топором, который ему успела сунуть Аленка.

– Постановляю, – звонко сказала Лебедяна. – Лису Патрикеевну – из леса спровадить!

Лиса, побелев, метнулась к Кощею, ухватившись за рукав его камзола.

– Кощеюшка! Ну защити! Ты же не дашь этим меня выгнать? Мы же друзья! Партнеры!

– Ошибаешься, Лисавета, – холодно произнес он. – Мы не друзья. Партнерами были, пока ты вместо того, чтобы делать, что сказано, с Чудищем воевать за мужика начала. Причем воевать-то воевала, а со стороны Чудища никто на войну и не явился. И вообще… мне не нужна хозяйка, которая пытается меня переделать. И смузи из крапивы – говно.

– Из чего? – вырвалось у меня.

– Я тебе потом попробовать дам, там много осталось. Так о чем я? Ах, да. Балда ты, Лисавета. Ничего не понимаешь. Мы, конечно, с Ягой, теткой твоей, живем не мирно, по-соседски тепло враждуем, а уж Чудище приехала – так и вовсе даже почти деремся. Но королей в топи не водим и друг друга в коней не превращаем.

– Только в лягух, – буркнула я.

– Ты сама в нее превратилась, а я даже расколдовал.

Напомнил о поцелуе волшебном – и я опять испытала желание позорно сбежать. Но ведь негоже хозяйке леса, которую сам Кощей Бессмертный признал, как девчонка глупая себя вести. И я осталась стоять.

– В общем, у нас тут своя, как Енисей бы сказал, атмосфера. А ты в нее не вписалась. Так что езжай, подобру-поздорову. Лихо тебе вещи соберет. Все лучше, чем навоз от горынычей.

Лицо Лисы исказилось от злости и обиды. Она отпрянула от Кощея, как от огня, и ее взгляд, полный злости, впился в меня.

– Знаете, что? Да