Бен немного запнулся, пытаясь правильно сформулировать.

— Королева Алисинья? — сказал отец таким тоном, словно: «Ты ври, да не завирайся».

— Да, — кивнул Бен. — Рик говорит, она давно об этом думала, а тут такой удобный случай.

— Рик? Что ж… — отец тяжело вздохнул. Мне кажется, он не верил.

— Это ведь Карагона, — Бен пожал плечами. — Юноши и девушки из всех влиятельных родов Эстелии учатся здесь. А Рик с сестрой тоже огневики.

— Та-ак… — отец покачал головой. — Для начала… Мне не очень нравится идея разговаривать посреди дороги. Куда мы можем пойти, чтобы поговорить спокойно?

— На территории кампуса в парке есть беседки, можно там, — сказал Бен. — Я покажу, где оставить лошадь.

— Хорошо, — согласился отец. — Мари, а ты давай, еще раз расскажи мне все по порядку.

* * *

Пока шли, я успела подробно рассказать все. Как приехала сюда, как поступала, как Дуарте заставил меня документы забрать, как я прорыдала весь вечер, а потом пошла в городскую магистратуру и получила новые документы на имя брата. Мне тогда показалось — это отличный выход.

— А что теперь делать Тони, ты подумала? — спросил отец. — Он уже значится в реестре, как студент Карагоны. И что теперь?

— До конца года все точно решится! — сказала я. — Если мне разрешат остаться… даже если выгонят, то Тони сможет поступить сам.

— Если выгонят? — хмыкнул отец. — И куда ты пойдешь?

— В Деларию, — уверенно сказала я. — У меня уровень магии — девяносто семь! Я смогу поступить в Дорнох. А пока, до конца года, найду какую-нибудь работу тут. Алестеру Морейра обещал помочь устроиться в архивы. Но даже если нет, я найду что-то…

— Подожди… магия девяносто семь? — отец даже остановился, глядя на меня с удивлением. — Так много?

Я кивнула. И как-то гордость даже, хоть это и не моя заслуга, просто так вышло.

— О-ох, — он выдохнул. — У Тони точно меньше, чем у тебя. Надо же… Хотя то, что у тебя больше — было понятно всегда.

— Ей обязательно нужно учиться, — осторожно сказал Бен.

— И все же, это подлог документов. Вряд ли это оставят безнаказанным. Что тебе грозит за это, Мари?

Очень хотелось зажмуриться, потому что сама я тут вряд ли справлюсь, а на отца взваливать — совсем неправильно.

— Скорее всего, штраф, — тихо сказала я.

— Сколько?

Я попыталась с силами собраться. Много. Глубокий вдох…

— Морейра говорит, может выйти около десяти тысяч, — сказал Бен вместо меня. — Но не беспокойтесь, мы найдем. Я найду. Часть у меня есть, остальное, надеюсь, выйдет в рассрочку.

Отец глянул на него с удивлением.

— Вы найдете, Бенедикто? Какое вы имеете отношение ко всему этому?

Мы как раз успели до беседки дойти, лошадь отец привязал у коновязи чуть в стороне, а мы зашли. И вот, отец как раз сел на скамеечку, я напротив, а Бен так и остался стоять.

— Я хочу просить руки вашей дочери, — сказал он, голос чуть дрогнул, но это скорее от волнения.

И красные уши…

— Бен! — я даже не знала, как реагировать на это.

Отец усмехнулся, словно это как раз его совершенно не удивляло. С интересом посмотрел на меня.

— А моя дочь знает, что вы хотите просить ее руки? — чуть иронии даже.

Я подскочила снова, схватила Бена за руку. Что тут сказать?

Бен нервно губы облизал.

— Мари знает, что я люблю ее, — и смотрел он только прямо, на отца, словно боялся на меня посмотреть. — Если ей нужно будет из Карагоны уйти, то следующим летом мы поедем в Деларию вместе. Я получу базовую лицензию, смогу найти работу там.

Отец небрежно кивнул, как если бы все это он уже понял.

— Вы с ней спите? — спросил как-то очень буднично.

Вот тут я готова была почти сквозь землю провалиться. И уши, и щеки вспыхнули нестерпимо. Я вцепилась в руку Бена изо всех сил.

— Папа!

Бен с усилием сглотнул.

— Да, — сказал хрипло.

— Я так и понял, — сказал отец. — Да по вам обоим сразу понятно. Но то, что вы, Бенедикто, готовы нести ответственность за нее — это я ценю. Предохраняетесь, я надеюсь?

Никогда не видела, чтобы Бен смущался так сильно.

— Да, конечно, — тихо сказал он.

— Ну, и то хорошо, — вздохнул отец. — Главное, чтобы мать твоя не узнала, Мари. А то у нее сердечный приступ случится. Ей не стоит говорить. Вообще не стоит, учишься ты тут, и учишься, все тихо и хорошо. Я не знаю, как она себе представляет обучение боевой магии и работу мага потом, но явно как-то не так. Хотя, может, как раз так, поэтому против… Я двадцать лет служил на границе, там и наши, и наемные даларийцы были. Я точно знаю, что если женщина способна хреначить огненным штормом по мертвякам, то домашней скромной курочки из нее не выйдет. Никак. Это противоестественно. И из тебя не выйдет, как ни старайся. Но это твоя жизнь. Не могу сказать, что одобряю, но понимаю вполне. Не думал, что так быстро, но в целом… Решать вам обоим, между собой только вначале договоритесь.

Я не удержалась, уткнулась Бену в плечо.

— Сядьте оба, — кивнул отец, вышло чуть устало. — Только, Бенедикто, хочу сказать вам… Если я узнаю, что вы хоть как-то обидели мою дочь, я вам шею сверну. В самом прямом и буквальном смысле. Я, может, не так силен в магии, в университетах не учился, но боевой опыт у меня есть. Помните это.

— Я никогда ее не обижу, — сказал Бен, держа меня за руку.

Впрочем, на это отец скорее отмахнулся, «все вы так говорите».

— Меня сложно обидеть, — тихо буркнула я. Вот уж не надо этого!

Отец весело хмыкнул.

— Это правда. Если она вас обидит, Бенедикто, это ваши проблемы. Тут я влезать не буду. У нее с детства был сложный характер. Огонь. Вспыхивает мгновенно. И упрямая, как баран. Но вы ввязались сами, — и немного руками развел, показывая, что тут с себя ответственность снимает. — Насчет штрафа, если будет, то не волнуйтесь, я оплачу. Это, конечно, много, я не рассчитывал так. Но это моя дочь, и я мог бы подумать о таком заранее. Разберемся. Как тебе Карагона, Мари?

* * *

Потом отец все же ушел разговаривать в деканат, а мы остались. Мне страшновато было, но он твердо решил разобраться в вопросе «по-взрослому», так, чтобы все встало на свои места. И мне никак не помешать.

Что ж…

Мы решили ждать здесь.

— Мари… — тихо сказал Бен, когда мы остались одни. — Я