– А вот это вас не касается, – огрызаюсь я. – Так вы идёте в подпол?

Рейкен пожимает плечами. И это невероятно бесит. Он вообще меня бесит и своими взглядами, и своими подколками. Вот сделает стеллажи, и всё. Больше не обращусь.

Перед дверью в подвал Рейкен останавливается.

– Вы кого-то там заперли, нира?

Конечно! Всяких не в меру любопытных плотников там запираю, чтобы не болтали.

– С чего вы взяли? – как можно безразличнее отвечаю я. – Просто мыла вчера пол и отодвинула лавку с дороги.

Хмыкнув, Рейкен одной рукой подхватывает скамейку и переносит её в помещение пекарни поближе к хозяйственному столу. Невольно восхищаюсь его силой. Я вчера эту тяжесть еле доволокла по полу.

Зажигаю свечу и начинаю спускаться вслед за Рейкеном. Пламя освещает ближайшие полки. Наверное, мне и до самого низа спускаться не придётся. Ближайший стеллаж стоит вплотную к лестнице.

– Держите, Рейкен. – Я передаю плотнику свечу и тянусь к горшочку на средней полке.

Ступеньки узкие, и опоры не хватает, а горшочек далеко. Попытавшись подставить вторую ногу, я оступаюсь.

Вскрикиваю, но тут же оказываюсь в кольце сильных рук. Сердце заходится в бешеном стуке. От испуга, или от того, что горячее дыхание щекочет мою шею.

– Ни-ира, – вкрадчиво говорит мне Рейкен. – Я всё помню. У меня и мысли нет, что вы упали специально.

Глава 34

И мурлычет этот гад так, что аж внутри все сжимается. Не говоря уже о том, что я чувствую спиной все литые мышцы плотника. И вот где он наработал такие, а?

Все! Пора вспомнить, что я не люблю блондинов и вообще – замужняя!

Вывернувшись из рук Рейкена, я отступаю на ступеньку ниже, чувствуя, как пылают щеки. А он смотрит так, словно… Ар! Гад! Издевается он надо мной, что ли?

Надо подумать о моем «дорогом» супруге: представляю его на месте Рейкена, и все посторонние мысли тут же улетучиваются.

– Благодарю за помощь, – ледяным тоном говорю я. – Но давайте все же держать дистанцию. Я действительно замужняя женщина.

– Не спешит ваш муж к жене и ребенку, – в голосе Рейкена слышится неприкрытый скептицизм. – Не заботится о репутации и удобстве семьи.

– Это не ваше дело, – в очередной отрезаю я – Вы здесь для работы. Так займитесь ею.

Вот пристал с этим мужем! Как будто сам в мужья хочет напроситься. Хотя жди от этого замужества! Небось смотрит, что с ребенком, думает, что и на место любовницы соглашусь.

Рейкен недовольно сжимает челюсти и молча поднимает свечу повыше, освещая стеллажи. В его глазах мелькает что-то похожее на удивление и интерес, но он быстро отворачивается и начинает осматривать крепления полок.

– Все хуже, чем я думал. Тут не на один день работы, – говорит он уже совсем другим тоном. – Я принесу вам несколько банок, а вы лучше идите.

– Яблочное поищите, если есть, – говорю я напоследок и протискиваюсь мимо Рейкена вверх.

Плотник молча подстраховывает меня, держа за локоток, словно действительно переживая, чтобы я не упала.

Поднявшись, я первым делом проверяю тесто. Оно как раз подошло и требует внимания.

Погружаюсь в работу, стараясь не думать ни о чем другом. Ни о загадочной двери, которую я решила даже не проверять, ни о преследователе в сером плаще, ни о том, что ощущение тепла рук Рейкена на моей талии всколыхнуло совсем ненужные эмоции.

Плотник выносит мне пару горшочков с вареньем, плотно засыпанным сверху сахаром. Судя по всему, пекарня все же хорошо приносила Фриде. А, значит, точно она не могла экономить на налогах.

Надеюсь, с бумагами быстро получится разобраться. И было бы неплохо понять, как их платить… Да что там говорить, уже пора начинать вести книгу доходов, мне же еще кроме налогов долги отдавать.

Из подпола доносятся глухие удары молотка и скрежет инструментов. Время от времени Рейкен что-то бормочет себе под нос, кажется, ругается. Судя по звукам, работы там действительно немало.

Я как раз заканчиваю раскладывать пироги на противень, когда слышу грохот и нечленораздельную ругань Рейкена. Испуганно заглядываю в темный проем подвала:

– Рейкен? У вас… все в порядке? – спрашиваю я.

И сама же мысленно язвлю: конечно, все в порядке, этот поток неприличных слов был просто так.

– Я жив, – отвечает плотник. – Даже если вы надеялись на что-то другое.

Я присматриваюсь и в тусклом свете свечи вижу, что по руке Рейкена стекает струйка крови.

– Я поняла, жив, но не совсем здоров. Бросайте там все, поднимайтесь, нужно обработать рану, —стараюсь добавить в голос немного командного тона, но у меня не получается.

–Не стоит, – отмахивается Рейкен. – А то вы, нира, еще упадете в обморок.

– Неужели вам встречались только слабые женщины? Не заставляйте меня компрометировать себя еще больше и спускаться к вам. Поднимайтесь, а я пока подготовлю все.

В этот раз он даже не спорит и, поднявшись, с интересом рассматривает, как я готовлю в тазике кипяченую воду и чистую ткань. Надо бы что-то спиртовое или хотя бы перекись, а то мало ли какая там дрянь на полках и гвоздях обитает. Да и прививок от столбняка в этом мире наверняка не придумали…

Все же надо либо самой добраться, либо Райту попросить купить в аптеке спиртовой настойки… Дэйрон как пойдет, наверняка только и будем лечить ссадины да шишки.

– И что, совсем не страшно? – снова решает докопаться до меня Рейкен, пока я промываю его порез.

Не очень глубокий, но длинный: от запястья до самого локтя почти. А кровь так, скорее для видимости шла. Аккуратно заматываю ему руку.

– Страшно – когда непонятно или, наоборот, слишком понятно, – чересчур философски изрекаю я. – А это всего лишь порез. Но работать на сегодня достаточно.

– Думаете, мужчину напугает какая-то царапина? – он хмурится, как будто действительно оскорблен.

– Думаю, что Анхелю тоже нужна помощь, а мои стеллажи сутки и без ремонта продержатся.

Я вижу, что он собирается снова спорить со мной, но в этот момент возвращается Райта с Дэйром.

Малыш радостно тянет ко мне ручки, и я забираю его, покрывая поцелуями пухлые щечки.

– Как все прошло? – спрашивает Райта, принюхиваясь к витающим в воздухе ароматам. – О, да у тебя уже покупатели были!

– С документами пока без хороших вестей. Но я продала четыре каравая и полдюжины булочек, – с гордостью отвечаю я.

Дэйр изворачивается и тянет ручку к Рейкену, агукая, словно хочет, чтобы его передали в другие руки. Я в этот момент испытываю даже что-то вроде