Пока плов готовился, я задумалась о странном совпадении. Я попала в этот мир в тело дочери техномага. Человека, который создавал механические чудеса, оживлял мертвый металл своей волей и мастерством. А я в прошлой жизни была… инженером-конструктором.

Конечно, мои устройства не были магическими. Это были программируемые машины, работающие на электричестве и кодах. Но суть была та же: создавать механизмы, которые выполняют задачи, помогают людям, становятся продолжением человеческой воли.

Совпадение ли это? Или что-то большее? Может, именно поэтому я так легко освоила техномагию отца? Потому что в глубине души всегда понимала язык металла и шестерёнок?

— О чем задумалась? — спросила Тара, разливая свежезаваренный чай по кружкам.

— О прошлом. О том, как странно иногда складывается жизнь. И… — недоговорила я, внезапно меня осенила идея. Если я могла создавать механизмы на основе знаний отца, то почему бы не попробовать что-то свое? Что-то из моей прошлой жизни?

Я огляделась по кухне, пытаясь придумать полезный механизм. И мой взгляд упал на венчик для взбивания, который висел на крючке у стены. Простая конструкция из проволоки и деревянной ручки. А что, если…

— Тара, присмотри за пловом, — попросила я. — Мне нужно кое-что проверить.

Я быстро спустилась в мастерскую и набрала необходимых материалов: кусок тонкой латунной проволоки, небольшой цилиндр из полированного дерева, крошечный часовой механизм с пружиной, несколько шестеренок. Вернулась на кухню и устроилась за столом.

Тара наблюдала с любопытством, как я сгибаю проволоку в спираль, формируя венчик. Затем креплю его к деревянному цилиндру, внутрь которого встраиваю часовой механизм. Добавляю небольшую рукоятку для завода пружины.

Работа заняла минут двадцать. Когда базовая конструкция была готова, я замерла, глядя на творение в своих руках. Это был просто механизм. Мертвый металл и дерево. Осталось вдохнуть в него жизнь, как делал отец.

Я закрыла глаза и положила ладони на прохладный цилиндр. Сосредоточилась, представляя не просто вращение венчика, а его цель — превращать жидкое в воздушное, создавать идеальную пену, чувствовать нужную консистенцию. Я шептала металлу о его предназначении, пыталась передать ему частичку своей воли.

Под пальцами что-то дрогнуло. Слабая, но отчетливая вибрация. Механизм откликнулся! Я почувствовала, как тонкая нить связи протянулась между мной и устройством. Не такая прочная и глубокая, как у монументальных творений отца с их сложными системами шестеренок и противовесов. Скорее как тонкая паутинка, готовая порваться от малейшего усилия.

Конструкция была слишком примитивной — всего несколько деталей, простейший часовой механизм. В ней не было той многослойности, той продуманной сложности, что позволяла магии по-настоящему укорениться и расцвести. Но связь была. Слабая, хрупкая, но живая.

Я открыла глаза. Миксер выглядел точно так же, но теперь я чувствовала его иначе. Он был… почти живым. Едва-едва, на самой грани, но все же.

— Получилось? — осторожно спросила Тара, видя выражение моего лица.

— Получилось, — выдохнула я с удивлением. — Но совсем не так, как у отца. Его творения — это симфонии, а мое — простая мелодия из трех нот. Но это проба пера. Я просто хотела понять, смогу ли вообще.

Механический миксер. Примитивный по сравнению с электрическими миксерами моей прошлой жизни, несравнимо более простой, чем шедевры отца, но мой. Созданный моими руками и оживленный моей волей. Первый шаг.

— И что это? — спросила Тара, разглядывая мое творение.

— Миксер. Для взбивания. Вот смотри.

Я разбила в миску три яйца, добавила щепотку соли и немного воды. Завела пружину миксера, опустила венчик в миску и отпустила. Механизм зажужжал, венчик закрутился, и яйца начали превращаться в пенистую массу.

Тара ахнула.

— Это же… это… сколько раз я взбивала яйца вручную, а тут…

— Если добавить сахар и продолжить взбивать, получится безе, — объяснила я, наблюдая, как пена становится все пышнее. — Воздушная, сладкая пена, которая при запекании превращается в хрустящие сладости.

Миксер отработал свое, пружина размоталась, и венчик остановился. Я вынула его из миски и посмотрела на результат. Идеальная белая пена, плотная и глянцевая.

— Я могу научить тебя делать безе позже, — сказала я Таре. — Сейчас нужно проверить плов.

Я открыла крышку, и нас накрыла волна густого, пряного аромата. Рис был идеально приготовлен — рассыпчатый, каждое зернышко отдельно, пропитанное соками мяса и маслом. Морковь мягкая, сладкая. Мясо нежное, тающее во рту.

— Попробуй, — предложила я, накладывая Таре полную тарелку.

Орчанка осторожно попробовала, и ее глаза расширились от удивления.

— Мей… это невероятно. Я никогда не ела ничего подобного. Это так… цельно. Все вкусы сливаются воедино, но каждый остается различимым.

Я улыбнулась, чувствуя прилив гордости. Плов удался. Это было маленькое напоминание о доме, о прошлой жизни. И в то же время шаг вперед в новой.

В десять утра я перевернула табличку на «ОТКРЫТО» и отперла дверь. Утро было тихим, серым. Низкие облака висели над торжищем, обещая дождь. На площади было непривычно малолюдно — торговцы медленно расставляли товары, а покупатели не спешили выходить из домов.

Первыми пришли двое гномов из клана Каменных Сердец. Они уселись за свой обычный стол и заказали по порции плова. Судя по тому, как быстро опустели их тарелки и как они облизывали бороды, блюдо им понравилось.

Но в целом харчевня пустовала. Обычные посетители — шумные орки, дородные гномы, торговцы-люди — отсутствовали. Атмосфера была какой-то напряженной и настороженной.

Я подошла к столику, где сидели три гнома помоложе, обсуждая что-то вполголоса. Подавая им эль, я невольно подслушала их разговор.

— Говорю тебе, Торвальд, это неспроста, — бормотал один, крутя в руках кружку. — Маг такого уровня просто так не приезжает.

— Официально он здесь проверить последствия разыгравшейся стихии, — ответил второй, понижая голос до зловещего шепота. — Но все знают правду. Когда Сорен появляется в городе, многие своих голов лишаются. Он вынюхивает запрещенную магию.

— Сорен? — переспросил первый, и я услышала в его голосе страх. — Сам Сорен Пепельный? Богиня-мать, неужели дело так серьезно?

— Говорят, он уже в городе. Остановился в лучших покоях «Каменного ложа». С собой привез целый ящик детекторов и артефактов. Будет проверять каждый дом, каждую мастерскую.

Я почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Сорен Пепельный. Имя, которое даже в воспоминаниях Мей вызывало первобытный ужас. Легендарный охотник на магов, безжалостный и неподкупный. Человек,