— Иногда, — уклончиво ответил я, чувствуя себя так, будто признаюсь в слабости.

— А где ты это делаешь? — оживилась она.

— За городом.

— Это понятно.

— Ты правда хочешь подробностей? — бросил я на нее настороженный взгляд, пытаясь скрыть раздражение зверя. — Не рано?

Алёна прыснула, ничего не заметив.

— Я замужем за тобой три года.… — И она спрятала лицо в ладонях, а я ещё сбавил скорость. Но с удивлением обнаружил, что она всё ещё улыбается. — Прости меня, Север.…

— За что ты извиняешься?

— Я чувствую себя виноватой, — она махнула рукой, — забудь….

— Просто мы не можем обсудить сразу все. Это нормально. И твоя идея про психолога очень правильная. Давай просто пока на этом притормозим, ладно?

— Ладно.

— Что будем смотреть вечером?

Алёна просияла:

— Есть у меня одно предложение. Слышала, но ни разу не смотрела….

— Только не Джармуша. Его дозировка — не больше одного в месяц, — улыбнулся я.

— Нет. Гай Ричи.

— Вот как?

— Да. И… покажи мне свою оранжерею….

25

Я удобнее обхватила бокал с вином и переступила поближе к краю деревянного пола. За ним сразу начинались малопонятная мне территория оранжереи, в которой Север разбирался не хуже, чем в чьих-то мозгах.

— Я ничего в этом не соображаю, — промычала, указав бокалом на какие-то большие кусты перед собой, — но знаю, что не все так могут.…

— Как? — улыбнулся Север, стоя рядом.

— У Жанны, к примеру, все цветы сдыхают. А у тебя тут ничего не сдыхает, я же вижу. Объясни, как ты это делаешь. Это очень красиво.

— Они тоже сдыхают…. Иногда. Ты просто этого не видишь.

— Ты врешь. Ничего у тебя не сдыхает. И, кажется, я напилась.…

Север притянул меня к себе, и вместе мы уселись на пол, а я с удовольствием обвила его шею и удобно устроилась в руках.

Вечер получился шикарный. Мы поужинали, посмотрели неплохой фильм, и под конец я потащила его сюда, опрометчиво согласившись на новый бокал вина.

— У всех случаются неудачи, — тихо заметил он. — У меня — тоже. Цветы сдыхают, пациенты — не выживают.… Я такой же как все.

— Ты не видишь, что ты — не такой. Не хочешь рассказывать, что ты делаешь с этой оранжерей?

Язык заплетался. А то, как мне нравилось в его руках, вообще было не описать словами.

— Я просто много всего о ней знаю. И выбираю такие растения, которые выдержат погрешности в уходе, недостаток времени, сил…. или сдохнут незаметно.

— Звучит не так, как выглядит, — рассмеялась я.

— «Оборотни» — тоже звучит не так, как выглядит, Алёна, — вдруг серьёзно сказал он. — Если узнать больше и.… дать время.

Я слабо кивнула и прикрыла глаза, утыкаясь носом в его шею.

— Прости, что напилась. Ты этого не любишь.

— Это погрешность, от которой я не сдохну, — усмехнулся он. — И нет ничего такого в этом….

Когда в двери вдруг позвонили, я вздрогнула. Север напрягся.

— Кто это может быть? — прошептала я. — В такое время.

— Не знаю. Подожди тут.

Он направился к двери, а я вышла в кухню. Только в двери вдруг нетерпеливо забарабанили, и я бросилась к Северу.

— Откройте! — раздалось требовательное, когда он уже взялся за ручку входной двери. — У нас ордер на арест Алены Князевой!

26

У меня онемели ноги, и я замерла возле стенки, оперевшись на неё спиной.

— Подождите! — рявкнул Север на очередной стук и подошел ко мне. — Алёна, спокойно.…

А меня затрясло от паники. На каком основании? Кто? Какой вообще арест? Я перехватила себя под ребра, пытаясь взять в руки, и тут в руки меня взял Север:

— Алёна, мы разберемся, слышишь? Посмотри на меня. — Я послушно подняла на него взгляд. — Никто тебя не заберёт.

Все казалось каким-то сном. И только спокойствие в его взгляде вернуло мне дар речи.

— Это Евстигнеев, — выдохнула я. — Только за что?

— Главное, сохраняй спокойствие и ничего не говори, — продолжал спокойно Север, гипнотизируя меня уверенным взглядом. — Вообще ничего. Поняла? Никаких диалогов. Ни с кем.

— Меня заберут…. — снова начала задыхаться я.

— Даже если заберут, я тебя вытащу. Поняла? — И он притянул меня к себе, а я вцепилась в его плечи. — Поняла?

Я кивнула.

— Хорошо. Я открываю.

Щелчок замка показался выстрелом.

— Здравствуйте, — нервно поприветствовал Севера какой-то мужчина в форме. Из дверей пахнуло прохладой и запахами улицы и сигарет. — Приказ на арест….

— Позвольте взглянуть, — перебил Север и опустил взгляд в предоставленную бумагу.

Я замерла в ожидании, но когда черты его лица застыли, а свободная рука сжалась в кулак, в груди похолодело.

— Что такое? — просипела я.

— Вы обвиняетесь в том, что незаконно воспользовались услугой по прерыванию беременности, — ответил мне служащий. — Без разрешения супруга.

Север поднял взгляд и застыл напряженным изваянием, глядя куда-то, а я поняла, что.… к психологу нам идти поздно. Отлепившись от стенки, я прошла к дверям.

— Обуйтесь, — подсказал мне служащий.

Я только опустила растерянный взгляд на свои босые ноги, поискала взглядом какую-то подходящую обувь.… и наткнулась на кроссовки, которые Север купил мне вчера….

27

Когда вокруг всё стихло, я обнаружил себя на полу. Под пальцами — глубокие борозды, в груди — адская боль, будто у меня сердце собиралось выдраться, а пот лился ручьем. И всё, что держало в реальности — тяжелое свистящее дыхание.…

Вдох. Выдох.

Давай, вставай, втягивай когти…

Нет ничего удивительного в том, что она так поступила…

Только звериная часть меня тонула в боли и злости. Она оплакивала нерожденного волчонка и требовала мести женщине, у которой не было принятия зверя…

— Север, — послышалось вдруг надо мной. Хлопнула дверь, и рядом присел Свят. Он обхватил меня за плечи: — Поднимайся, старик. Давай…

Дальше я потерял сцепку с реальностью. А в новый проблеск сознания я обнаружил себя лежащим на полу в оранжерее. Когда меня окатили холодной водой, я окончательно пришёл в