— Значит, мы оба считаем, что ее смерть была насильственной.

Кивнув, сол Гир покосился на мою бабочку, и я прикрыла ее рукой.

— Нравится рисковать, Малинка? — холодно спросил он. — Тебе так опротивел наш брак, что ты готова пожертвовать жизнью?

— Мне не настолько противно, — возразила я. — Значит, решено: я выбираю какое-нибудь яркое и откровенное платье, чтобы привлечь как можно больше внимания. Бабочку прикалываю на видное место. Мы идем в свет. А там ты ходишь за мной по пятам и смотришь, не упадет ли кто в обморок при виде бабулиной брошки.

— Вряд ли у убийцы такая тонкая душевная организация, — резонно заметил Эйдан.

— А вдруг, — пожала я плечами.

— Не проще ли спросить у духа бабули? — предложил он.

— Я не из вашего рода, — напомнила я. — Не крови сол Гир. Дом говорит, но я его не понимаю. Мне нужно время. А если дому станет хуже, то может статься, что как раз времени у нас нет.

Эйдан взял меня за руку и, поднеся к губам, поцеловал затянувшуюся царапину на ладони.

— Я от тебя ни на шаг не отойду, — то ли пообещал, то ли пригрозил он.

И, как оказалось, сол Гир говорил всерьез.

\

«Арифметика магии. Экзаменационный билет №15. Задача.

Одаренка пятой степени работает в ателье и ежедневно тратит 0,2 резерва на подгон нарядов для клиентов. Еще 0,1 резерва уходит на наведение порядка дома и 0,1 резерва на поддержание собственной молодости и красоты. Известно, что интимная близость с ее супругом, черенковым магом первой степени, восстанавливает 0,8 ее резерва. С какой периодичностью им следует совершать половой акт, чтобы одаренка не опустела?»

Глава 9. Бал

Сперва он таскался за мной по ателье и порывался зайти даже в примерочную, а на балу вовсе приклеился точно банный лист. Мэр города организовал праздник в честь возвращения корневого мага из скверны и заодно по поводу его внезапной женитьбы. А я с долей неловкости узнала, что Эйдан поначалу не собирался туда идти.

— Скука, — вздохнул сол Гир, оглядывая гостей. — Но если кто из них виновен в смерти бабули, то я его найду.

Он привлек меня к себе и нахально поцеловал прямо в губы. Я ахнула, но вынуждена была улыбнуться и состроить смущенное выражение лица.

— Ты в себе? — прошипела, когда удалось высвободиться из его объятий.

— Расслабься, Малинка, — невозмутимо ответил Эйдан. — Не то спугнешь преступника злобным оскалом. Мы здесь, чтобы веселиться, забыла? Мы молодожены. Веди себя соответственно.

А что мне оставалось делать? Не бить же его посреди бала.

— Если будешь продолжать в том же духе, пойдешь под куст, — буркнула я.

— Дом против, — возразил Эйдан. — Он всячески намекает, что нам надо спать вместе. Малин, к чему твоя изгородь? Мы уже делали это, нам обоим понравилось, разве нет?

— Нет.

— Врушка, — бросил он. — Ладно, давай посмотрим, у кого здесь самая подозрительная рожа. Так и не поймешь, отчего на тебя все пялятся — из-за бабочки, или потому, что ты непозволительно хороша…

Это все платье, и оно было роскошным: с серебристым атласным лифом, пышной юбкой на полтона темнее, кружевами. А еще украшения — я собиралась ограничиться брошкой, цепочкой с ключиком да брачным браслетом, но сол Гир настоял, чтобы я надела и ожерелье, и серьги, и принес здоровенную шкатулку такого добра. Мол, дурной тон приходить на бал без украшений. Пришлось поверить ему на слово, ведь я никогда не была на балу. А сейчас сразу стала центром внимания всего общества.

Хозяйка башни... Новая хозяйка Сол-Гирата…

Обо мне говорили, на меня глазели. А я смотрела на них в ответ, ведь среди гостей мог быть тот, кто убил Джиневру сол Гир. Он был вхож в дом. Ему дали на то позволение. Скорее всего он из высшего общества. Но если ее и правда убили, то… за что или зачем?

Может, стоит найти причину, по которой кому-то мешала прежняя хозяйка башни? Что если и новая станет ему поперек горла? Тогда с бабочкой или без, но я — новая цель убийцы.

Эйдан привлек меня к себе ближе, вопросительно заглянул в глаза.

— У него был мотив, — тихо сказала я.

Или вовсе никто не убивал Джиневру. Мало ли, сердце не выдержало разлуки с любимым внучком. А может, Аделина сол Гир права, и бабуля провела темный ритуал, где-то ошиблась и навлекла на себя смерть, а на башню проклятье. Мысли расползались как петли на вязанье, из которого выдернули спицы, и я не знала, за что ухватиться.

— Давай потанцуем, — предложил Эйдан, и я согласилась.

Наверное, он и не подозревает, как дорог мне его дом. Я любила башню еще до того, как влюбилась в ее хозяина. Сол-Гират олицетворял все самое хорошее и правильное в мире. Нечто незыблемое. Она оставалась прекрасной и вечной, даже когда все шло под откос. И я получила от нее дар.

Именно это помогло мне выстоять. Открыло новые дороги. Иначе, страшно представить, но мама наверняка выдала бы меня замуж за какого-нибудь мясника: один как раз подбивал ко мне клинья. Или за трактирщика с конца улицы, тот вечно пялился на меня, не мигая, и после его взгляда хотелось помыться.

Но башня подарила мне магию, первую степень, максимальный дар — вот чего я стою на самом деле. А сол Гир просто болван. Но танцует он хорошо…

Мы кружились по бальному залу, и глаза Эйдана светились густой зеленью. И так легко было представить, будто мы и правда счастливая пара, молодые влюбленные, созданные друг для друга.

Если бы не было этих пяти лет. Как их забыть?

— Зачем ты рискуешь, Малин? — спросил Эйдан, потрогав кончиками пальцев брошку, а заодно легонько погладив полукружие груди.

— Держи руки при себе, сол Гир, — потребовала я.

— Я боялся, что ты вовсе не станешь мне помогать, — сказал, погладив мне еще