— А кто может войти в Сол-Гират? — поинтересовалась я.

— Тот, кого пригласил хозяин башни.

— То есть ты.

— То есть я. Или еще мой отец. Или бабушка. Ты вряд ли успела.

— А почему башня не выбрала хозяйкой твою мать? — задала я вопрос, который не давал мне покоя.

Эйдан равнодушно пожал плечами.

— У башни свой характер, — ответил он. — Местами упрямый. С мамой они сразу как-то не поладили. Башня смирилась с выбором отца, но маму так и не полюбила. Отказывалась выполнять даже пустяковые просьбы, а однажды уничтожила весь ее гардероб: изодрала наряды ветками. Криков было… К слову, для приемов и выходов в свет тебе понадобятся нарядные платья, а ты успела взять только самое необходимое.

— Это все, что у меня есть, — спокойно ответила я. — Если надеялся разжиться приданым, то промахнулся.

Сол Гир лишь усмехнулся, доедая бекон, а глаза на миг вспыхнули зеленью.

Вот и как это понимать? Он смеется над моей бедностью? Или вовсе ни на что не надеялся? А вчера переспал со мной походя, да и думать об этом забыл. Потискал служанку в углу — о чем тут вообще волноваться. Это я блею тут как овца и придумываю себе невесть что.

А потом Эйдан как-то вдруг оказался за моей спиной. Руки опустились на стол, заключая меня в плен, щеку опалило дыханием, а потом и мягким прикосновением губ. Мое бедное сердце так и затрепетало, но я схватила вилку и занесла над распластанной ладонью. Дом встревоженно загудел.

— Я бы не советовал, — промурчал Эйдан, потершись о мои волосы носом. — Башня плохо реагирует, когда хозяину наносят вред.

— Даже если вредит хозяйка?

— Давай не станем проверять, — миролюбиво предложил он. — Дом еще не оправился, а ты уже хочешь поставить его перед сложным моральным выбором.

Эйдан вынул вилку из моих пальцев и отложил в сторону.

— Пойдем, — сказал он, взяв меня за руку, — покажу еще кое-что, что может пригодиться хозяйке башни.

Мы спустились в круглую комнатушку, исписанную именами, и я вопросительно посмотрела на Эйдана. Но пол под ногами дрогнул и стал опускаться.

— Подвалы Сол-Гирата, — торжественно объявил Эйдан. — Если тебе понадобится сюда зайти, просто отдай башне такой приказ.

— Какой — такой? — сварливо уточнила я, отстраняясь от Эйдана.

Испугавшись внезапно поехавшего вниз пола, я рефлекторно подалась к сол Гиру. Довольно странно, что инстинктивно я ищу защиты у человека, который обидел меня сильней чем кто-либо. Из этого можно сделать лишь один вывод — инстинкты у меня так себе.

— Да все равно какой, — задумчиво ответил он. — Вниз, в подвалы, опускай — конкретной формулировки нет. По большей части я общаюсь с башней как со старым другом, не выбирая выражений. А иногда даже мысленно. Очень редко использую корневые фразы.

Пол остановился, и магия на теле Эйдана вспыхнула ярче. Он сжал кулаки, а когда расправил пальцы, с ладоней сорвались золотистые светлячки. Они разлетелись в разные стороны целой стаей, а я замерла, оглядывая волшебную пещеру, в которой вдруг оказалась.

Вокруг простирался зал, похожий на логово гигантского зверя. Потолок, сплетенный из корней, уходил в темноту, а по стенам тянулись толстые древесные жилы. В воздухе висели прозрачные нити — то ли паутина, то ли тончайшие корни, которые плавно колыхались, как ножки медузы в толще воды, хотя ветра здесь не было.

— Так вот, о корневых фразах, — продолжил Эйдан и, вынув из кармана ключ на тонкой цепочке, аккуратно повесил его мне на шею. — Малин сол Гир, хозяйка башни, признаю твою силу и власть.

Слова прозвучали глухо, но стены все равно подхватили их и понесли вдаль, и я слышала свое имя снова и снова… А ключик, который лег мне на грудь, оказался теплым, будто живым.

— И что теперь? — шепотом спросила я, и по спине побежали мурашки от важности момента.

— Теперь мы должны заняться ритуальным сексом, — серьезно ответил Эйдан, но, встретив мой ошарашенный взгляд, хмыкнул: — Если хочешь, конечно. Или пойдем посмотрим на сундук.

— Сундук, — выпалила я.

— Уверена? Ну, как скажешь. Но если вдруг передумаешь…

Я легонько ткнула его в бок локтем.

Это было странно. Оказалось, что мы можем нормально общаться, шутить, завтракать вместе и заниматься любовью… Хотя для меня это любовь. Для Эйдана — только секс. Ради башни. Я горько усмехнулась.

— Что? — Эйдан чутко заметил перемену в моем настроении.

— Я подумала, что ради башни ты переспал бы с кем угодно, — откровенно ответила я. — Жалеешь, что именно я оказалась последней, с кем ты был под ее крышей?

— Нет, — коротко ответил он. — Но мы пришли. Внимание, сокровища Сол-Гирата!

Мы остановились перед распахнутым сундуком, огромным, как пасть дракона.

Золото. Горы золота. Монеты, украшения, слитки — все это переливалось в мерцании светлячков, рассыпая по стенам разноцветные блики. Бриллианты сверкали как звезды, изумруды и рубины горели травяными и кровавыми всполохами. А сверху, венчая это богатство, возвышалась корона — массивная, с изогнутым будто от удара зубчиком и с непроницаемо черными камнями.

— А корона откуда? — полюбопытствовала я, шагнув ближе.

— Оттуда же, откуда и все остальное, — сказал Эйдан. — О, гляди!

Корни, переплетающиеся над головой, пришли в движение точно толстые щупальца проснувшегося спрута. Зашевелились, заскрипели, а затем тонкий белый корешок вытянулся над сундуком и уронил на сокровища кольцо. Оно отскочило от горки монет и скатилось на земляной пол. Эйдан поднял колечко, потер о штаны, поднес к светлячку, и камень, вставленный в изящную оправу, деликатно замерцал.

— Хочешь? — протянул мне кольцо сол Гир.

— Не особо, — честно сказала я. — Я читала об этом. Но в книгах все выглядит более прилично. На практике же выходит, что башня собирает всякое добро, попавшее в землю, и тащит сюда, как ворона в гнездо.

— Вроде того, — кивнул