«Но мастер всё равно выбрал меня!» — успокаивала она себя в ожидании бала. Но ликование от победы ускользало, как бы не пыталась Джэйн его удержать. Ей всё чаще овладевали сомнения. Слайнор был слишком заботлив к Саманте. Всегда внимательно её слушал и принимал идеи, будь то увлечение зельями по какой-то странной рукописной книге, или же интерес к тёмным искусствам. Но стоило Джэйн только коснуться подготовленной для Саманты книге, как её тут же отдернули, велев заняться своими уроками.

— Это несправедливо! — Она не стала скрывать своего возмущения, но бунт увенчался лишь новыми проблемами.

— Уверены, что вам это интересно? — переспросил Слайнор, а, получив от неё кивок, принёс ей целую кипу книгу. — Тогда следует начать с основ!

И так было во всём! В чём бы не пыталась она взять верх над идеальной Самантой, вечно всё выходило ей боком. Как назло, где-то в глубине зрело недоброе предчувствие, которое только усиливалось по мере приближения Долгой ночи. Неясные тревожные сны беспокоили всё чаще, в них снова была Найиль и странное зеркало, с которым та почему-то разговаривала, будто советовалась с кем-то заключённым внутри. Джэйн никак не мог разобрать слов, но, просыпаясь, подолгу приходила в себя. Страх сковывал тело, а сердце грозилось вырваться из груди.

«Дважды мне доводилось побывать на праздниках в Волшебном городе, и оба раза заканчивались появлением тёмных тварей! — зудела в сознании непрошенная мысль. — Неужели и сейчас меня ждёт нечто подобное?»

— Нет! — садясь на кровати, решительно заявляла Джэйн. — Никто больше не посмеет испортить мне танцы!

Только повторив, словно мантру, свои слова с десяток раз, она, наконец, успокаивалась. После её мысли плавно перетекали к размышлениям о платьях. Джэйн гадала, что же ей пришлёт мастер, и почему-то постоянно приходила к выводу, что тот едва ли захочет её удивить. Скорее всего её ждало нечто серебристое или чёрное, ведь именно в такие цвета был одет на прошлом балу Льюис. А уж о каком-то магическом узоре оставалось только мечтать. И Джэйн развлекала себя тем, что придумывала, как можно было бы украсить тёмные унылые платья. Перед внутренним взором мелькали то серебристые капли дождя, падающие с пояса юбки к подолу, то ночной небосвод с ярко мерцающими крупными звёздами, то таинственный туман, через который проглядывали нежные утренние цветы с блестящими каплями росы. Чем красочнее и заманчивей выходили образы, тем быстрее Джэйн погружалась в сон.

Однако накануне праздника ей было так волнительно, что она не могла и минуты пролежать без движения. Джэйн то и дело вскакивала и по привычке начинала мерить шагами комнату. Мысли скакали, словно блохи. Она так давно не узнавала никаких слухов, потому понятия не имела, чем живёт сейчас Волшебный город. Что говорят о новом Главе, обсуждают ли Найиль и возвращение мастера Привратника? А ещё ей было ужасно любопытно, осталась ли Кори в Зелёном Доме, и как вообще поживает семейство Хэйдли. Однако, что бы не происходило вокруг, в одном Джэйн не сомневалась: её появление с мастером незамеченным не останется!

Утро праздника встретило её появлением на мансарде платья. Самого невероятного и неожиданного! Джэйн несколько минут не могла отвести взор восхищения, а в голове и вовсе не укладывалось, как такое могло произойти. Оно было цвета горящего пламени. Безумно яркое и отнюдь не строгое. Силуэт обещал прекрасно подчеркнуть фигуру, а узор поразить всякого, кому доведётся на него взглянуть. В постоянно возникающих всполохах мелькали огненные ящерицы, но стоило присмотреться к ним, как они тут же начинали танцевать причудливый завораживающий танец. Туфли были не менее прекрасны. Аккуратной формы, они являли собой будто бы сосуд для кипящей лавы, но главное их достоинство пряталось от глаз. Мягкие и невероятно удобные, они обещали не утомить ноги даже после сотни танцев!

После таких даров хотелось выразить мастеру не только благодарность, но и восхищение. Джэйн поспешила спуститься на завтрак, надеясь застать Слайнора ещё за готовкой. Однако на кухне её ожидала только Саманта. Та восседала за накрытым столом, словно статуя, которая, казалось, ожила только после её появления.

— Мастер ещё не спускался? — с раздражением спросила Джэйн. Завтракать в компании Саманты ей совсем не хотелось.

— Доброе утро, Джэйн, — сначала чинно поздоровалась Саманта и только затем ответила: — У мастера дела.

— И какие же? — неохотно усаживаясь на своё место, всё так же нахально переспросила Джэйн.

— Сегодня Долгая ночь, а это значит, что у Врат Тьмы появляется брешь. Ему необходимо установить защиту, чтобы не случилось нового прорыва, — методично объяснила Саманта. — Но мастер просил передать, чтобы ты не волновалась. Он обязательно вернётся, чтобы сопроводить тебя на бал.

Джэйн скривилась. И всё-то этой зазнайке уже известно! Но вместо этого ей вдруг захотелось её немного подразнить.

— А ты, что же, будешь тут тухнуть в доме в такой вечер?

— «Тухнуть»? — удивлённо переспросила Саманта. Похоже, ей не доводилось ещё встречать подобного оборота речи.

— Сидеть, — цыкнула Джэйн и закатила глаза.

— Разве это плохо? — Саманта вновь демонстрировала непонимание.

— Разумеется, плохо. В праздник надо веселиться, танцевать и развлекаться! — Джэйн понемногу закипала. Саманта буквально выводила её из себя. Ну как можно было быть такой занудой?

— О, звучит очень шумно. Мне не нравится шум, — выдала та.

— Тогда тебе очень повезло. Сможешь насладиться полной тишиной, когда мы с мастером отправимся на бал! — с сарказмом бросила Джэйн и пододвинула к себе закрытую крышкой тарелку с ещё горячим завтраком. Мастер всегда так внимателен!

— Благодарю за заботу, — нежно пропела Саманта, на что Джэйн фыркнула.

Весь день она провела, готовясь к предстоящему выходу, совсем как во времена жизни у бабушки. Устроила себе банные процедуры, несколько часов провозилась с причёской и только затем занялась одеждой. Всё это неспешно и с явным наслаждением и предвкушением. Все волнения, тревожащие её накануне, испарились, словно дым, а мысли были полностью забиты лишь предстоящими танцами.

К назначенному часу она спустилась в холл. Мастер уже ждал её, однако его наряд оказался совсем непримечательным. Обычный тёмный костюм, разве что петлицу украшала ярко-оранжевая роза.

— Вы не изменяете своему вкусу, — не удержалась