Теперь Никита жил в банде единственным ребенком. Порой казалось, что другим уголовникам он нужнее, чем собственному отцу. Даже самым отъявленным мерзавцам.

— Давай, присядь, поешь и рассказывай, — с отеческой сердечностью сказал второй главарь, подводя его и Чалого к костру.

Сам отрезал большой ломоть мяса и протянул его Никите. Но Чалый выбил мясо, стоило сыну его взять. Кусок упал на золу, а отец получил по морде.

— Ты охренел, Красавчик⁈ — взревел Чалый.

— Не смей портить еду, — ледяным тоном заявил второй главарь. — Не ты ее добыл, не тебе ей разбрасываться.

— А ты не смей лезть в воспитание моего пацана! Он еще не заслужил жрачку!

— Он выжил, — вкрадчиво сказал Красавчик. — И принес новости. Уже этим заслужил.

— Ладно. Пусть подбирает и жрет, — сплюнул рядом с мясом Чалый.

— Охолонись. Иначе сам сейчас будешь это жрать, — процедил обожженный главарь.

Чалый вздрогнул и осмотрелся вокруг. За полгода они так и не выяснили, кто же из них сильнее. Каждый имел сторонников. Но сейчас рядом находились преимущественно люди Красавчика. Чалому ничего не оставалось, кроме как усесться на бревно у костра и зло зыркнуть на отпрыска.

— Жри и говори уже, — зло проворчал он. — Не тяни за яйца.

Гордость и голод боролись недолго и голод победил. Никита взял из рук Красавчика чистый кусок мяса и жадно впился в него зубами. Он ел быстро, проглатывал, едва ли не жуя, несколько раз почти подавился. И все из-за злого и нетерпеливого взгляда отца, что чуть не притопывал от нетерпения. Наконец, он проглотил последний кусок, запил водой и с облегчением вздохнул. Никита не ел горячего три дня и теперь от сытости клонило в сон. Но сначала надо все рассказать.

— Мы следили за деревней. Потом Бурый захотел посмотреть, что там со стороны реки. Мы нашли тихое место, перешли вброд. А там пляж и стража на заборе стоит. Ну мы спрятались в лес. Ночь там провели — все смотрели. Утром уходить собрались, а тут они по пляжу идут и о чем-то треплются. Бурый велел мне на дерево залезть, чтобы не мешал. А сам решил, что это шанс, и приказал стрелять. Тут у кого-то ветка под ногой хрустнула, а их тетка, аристо, услышала, в их сторону посмотрела и ствол увидела. В общем, всех наших положили магией. А я отсиделся и побежал к вам. Хвоста не было — я проверил.

— Патрулям, значит, их хваленым не попались, а аристо увидела, — недоверчиво прищурился Чалый.

— Так мы шли со стороны, где они не ходят. А эта… ну так ветка хрустнула, говорю.

— А может, это ты, щенок, веткой хрустнул? — с опасным прищуром спросил отец.

Никита аж отпрянул.

— Нет! Они еще минуты три целились и искали момент получше, когда я уже на ветке сидел.

С искаженным злобой лицом Чалый подался вперед и занес руку. Но Красавчик схватил ее и усадил отца на место. Никита перевел дыхание. Порой ему казалось, что второй главарь ему больше отец, чем настоящий.

— Остынь, — холодно сказал он. — Ты потерял людей, это неприятно. Но зачем на пацане срываться? Ты слышал что-то из их разговоров после заварушки?

— Не, эта тетка с мужиком побежали в лес за теми, кто от огня спасался. А я спрыгнул и убежал, пока не заметили.

Красавчик покивал и задумался. Чалый обхватил голову руками и застонал.

— Теперь они придут к нам, — пришел он к выводу. — Этот Образцов разделывается со всеми, кто встает у него на пути, совсем отмороженный.

— Он? Он не трогал нас все это время. Твоим гаврикам сказано было что? Следить, наблюдать. Куда они с пукалками на магов поперлись, а? — с презрением выговаривал ему Красавчик. — Теперь у нас вместо сведений и прибытка из города за выполненное задание минус десять бойцов и орава аристо на хвосте. А нам еще колонну дербанить.

— И что предлагаешь? — удрученно спросил Чалый.

— Снимаемся с места. Идем к трассе, делаем дело, а потом затихаем в новом логове. И сидим, пока Образцов о нас не забудет.

Чалый покивал.

— Тогда отправим этого задохлика к Василию. Пусть покажет новое место, — сказал он и ткнул пальцем в сына.

— Э… Красавчик? — подал голос один из его людей, что ошивались рядом, мужик надежный и проверенный, шустрый, только драться не любил. Оба главаря к нему обернулись. — Пацан только вернулся, ему бы в себя прийти. Давай я сгоняю.

— От пацана на трассе толку с гулькин хрен, а у нас без той десятки каждый ствол на счету. Так что сейчас отдышится и в город пойдет, — ответил Красавчик.

— Я б быстрей обернулся, но как знаешь, — не стал спорить мужик и отошел.

Никите позволили отдохнуть всего час. Казалось, он только коснулся подушки, как уже подняли, сунули в руки рюкзак с едой и отправили в город. Лагерь бурлил разворошенным муравейником. Бабы с провожатыми уже ушли на новое место, остальные заканчивали паковать вещи. Никита посмотрел на лагерь, где они жили уже полгода, в последний раз, развернулся и побрел к Орлу.

* * *

— Вот такие дела, Павел Сергеевич, — закончил доклад граф Протасов, стоя навытяжку перед столом князя. — На время мы остаемся без надежных исполнителей в Пустоши.

— Идиоты, — процедил князь Голицын. — Не удивлен, что их изгнали, коль мозгов не хватает. Как думаешь, получится еще команду набрать? В этой деревне Сашкиной, как они там ее назвали?

— Корсунь.

— Да, в Корсунь же не всякого берут. Вот из обиженных ими и набери человечков. Отправь Васю своего. Он у тебя парень толковый.

— Хорошо, Павел Сергеевич, — кивнул Протасов.

Как только он ушел, князь Голицын поднял трубку и потребовал позвать к себе дочь. Он устал ждать результатов.

Глава 3

Мы спешили, но не успели. Даже при том, что Егор знал, где находится новый лагерь банды, и привел нас прямо к нему. Но он уже опустел. Видимо, мальчишка довольно шустрый, а вожаки соображают быстрее, чем мы надеялись.

Нас встретили следы поспешных сборов. Настолько