Вздохнув, я откинулся на спинку кресла и просто начал смотреть в окно. Нет, конечно же, императору я этого не скажу, но… такой праздник мне испортили.

* * *

Машина свернула с дороги, и в лобовом стекле появились стены Императорского дворца. Значит, я был прав, и мы едем сюда. Угу. Какая же невероятная догадка! Да тут кто угодно бы догадался.

Другое дело, что мы не стали останавливаться. Проехали мимо сияющего светом главного входа и направились дальше.

— Что? Заведёте нас с чёрного входа? — едко поинтересовался я у сидящего спереди Меньшикова.

— Я делаю то, что нужно, — отозвался тот. Немного помолчал и всё-таки добавил. — С другой стороны, вас это должно радовать. Не попадётесь на входе репортёрам. Как по мне, Рахманов, в вашем случае, чем меньше известности — тем лучше.

Да это я уже и сам понял. Вон сколько народа собралось за воротами, снимая каждую проезжающую в ту или иную сторону машину. Ну, тут он прав. Оно, наверно, даже к лучшему. Светить лицом в такой ситуации мне совсем не хотелось. Особенно после всего случившегося с Андреем.

Тем временем наш автомобиль проехал дальше. Мимо дворца. Я уже хотел было спросить, в чём причина, но тут водитель повернул руль, и машина завернула на пандус подземной парковки стоящего за оградой дворца здания. Мы спустились на один из уровней. Затем на другой.

— Хитро придумано, — прокомментировал я, когда водитель завёл автомобиль в широкий тоннель. — Скрытая парковка для служебного персонала?

— И для тех случаев, когда мы не особенно желаем светить посетителей дворца, — отозвался князь.

— В жизни не поверю в то, что об этом месте не известно папарацци, — фыркнул я.

— А им и известно, — спокойно проговорил Меньшиков и, достав телефон, прочитал с экрана короткое сообщение. — Но оно им неинтересно. По крайней мере в данный момент. Какой уважающий себя аристократ захочет, чтобы его заводили через заднюю дверь, как какую-то прислугу?

В зеркале заднего вида я увидел, что его отражение улыбается. Похоже, что всё происходящее доставляло ему немалое удовольствие, пусть он и пытался это скрывать. Или не пытался.

Отвечать на это я не стал. Что толку. Виктор, вон, вообще молчал всю дорогу. Я хорошо видел, что друг нервничает. Очень нервничает. Всё, что мне удалось у него узнать — то, что Меньшиков забрал его прямо из госпиталя. Почти точно так же, как и меня самого.

— Выходите, — приказал князь, когда машина наконец остановилась.

Будто подкрепляя его слова, обе задние двери открылись. Пара императорских гвардейцев в строгой, но крайне красивой форме с тёмно-синими мундирами открыли их и замерли по стойке смирно.

— Ну, пошли, что ли, — обронил я и ободряюще хлопнул Виктора по плечу. Помогло это слабо, но друг хотя бы смог выдавить из себя какую-то улыбку.

Меньшиков проводил нас в открытые двери богато украшенного изнутри лифта и сам же нажал на кнопку.

— И так, запомните, — сказал он, когда двери закрылись и лифт тронулся с места, поднимая нас наверх. — Прошу вас обоих отнестись к предстоящему с полной и глубочайшей серьёзностью. Это не прогулка и не визит любезности. Его Императорское Величество пожелал видеть вас обоих. Лично — а это уже честь, которой многие ищут годами, но не получают её никогда. Так что, Рахманов, рекомендую проникнуться моментом и убрать с лица выражение, будто я тебя силком сюда притащил.

— А будто это не так, — пробормотал я, но совету всё-таки внял.

То, что я мог позволить себе с Меньшиковым, я никогда не позволил бы себе с фигурой такой величины. Я ведь не глупец и не самоубийца. Тем более, уверен, стоит мне отказаться, и подобный отказ потом может обернуться самым ужасным образом для моих будущих планов.

— Так, — не стал спорить Меньшиков. — Поверь, мне заниматься подобной ерундой тоже не с руки. У меня достанет важных дел, чтобы я ещё тратил время на работу извозчиком.

В этот момент кабина лифта вздрогнула и остановилась. Двери практически бесшумно разъехались в стороны, явив нам обоим широкий коридор с высокими потолками, полированным деревом на полу и хрустальными люстрами, что переливались бликами под потолком.

— Идите за мной, — приказал Меньшиков и первым же вышел из лифта. Нам же с Виктором не оставалось ничего другого, кроме как последовать вслед за ним. — Начнём с внешнего вида. Ваш нынешний вид…

Николай сделал короткую, но крайне многозначительную паузу, после чего бросил короткий взгляд на мой костюм-двойку без галстука и Виктора, одетого в простые джинсы и рубашку.

— Что? Слишком стильно? — полюбопытствовал я. Больше для того, чтобы стараясь скрыть собственную нервозность, чем действительно уколоть его.

Для того, чтобы уколоть подобного человека требовалось нечто побольше маленькой шпильки. Копьё, может быть.

— Скажем так, — невозмутимо продолжил князь. — Он не вполне соответствует приёму во дворце. Вас переоденут в парадные мундиры. Одежду, подобающую лицам, приглашённым на аудиенцию к его императорскому величеству. Я ожидал нечто подобное, поэтому ваши вещи уже приготовлены.

Ни я, ни Виктор даже не стали спрашивать, откуда у них наши мерки или прочую чушь. В целом, я даже понимал, что именно он имеет в виду. Только вот речь о личной аудиенции вызвала сухость в горле. Всё же с такими людьми я ещё не общался. Всё равно, что с президентом в прошлой жизни встретился. А я ведь там даже с мэром Москвы лишь раз встречался и то шапочно. На приёме пересеклись. Здрасьте — до свидания и всё. А тут личная аудиенция!

А, может быть, в горле было сухо после выпитого в баре. Знай я о том, что предстоит заранее, не стал бы так налегать на кофе с виски. Вроде выпил не так много, но голова всё равно тяжёлая. Или же это из-за нервов?

— Теперь о поведении при встрече. Первое: в присутствии Императора не говорят, пока вам не адресовано слово. Запомните это твёрдо и чётко. Даже если Государь обратился к одному из вас — второй молчит. Второе: ни в коем случае не протягивать руку первым, не пытаться кланяться излишне низко, не суетиться. Один поклон — ровно на полкорпуса и не более. Без излишеств. Далее. Взгляд держать