Мы с Виктором хором подтвердили, что да. Запомнили. Стоит ли говорить, что Меньшиков нам не поверил? Конечно же нет. Пока мы шли по коридорам, он заставил нас повторить то, что сказал сам. Когда с этим было покончено, князь, наконец, удовлетворенно кивнул.

— Отлично. И последнее! Не спорить, даже если вам покажется, что Его Величество ошибся. Император не ошибается. Если вам зададут вопрос, отвечайте коротко и по существу. Без пространных речей. Без «как бы» и «возможно». У Императора нет времени на ваши предположения. И запомните: самое страшное — не сказать глупость, а показать, что вы не понимаете, где находитесь и проявить тем самым неуважение к Его величеству.

Произнося это, Меньшиков свернул на повороте и подошёл к одной из дверей.

— Заходите, — приказал он, открывая перед нами дверь.

Внутри оказалась просторная комната с несколькими диванами, парой столов и двумя рядами пустых в данный момент вешалок.

— Ваши костюмы принесут через несколько минут, — сказал он. — У вас будет двадцать минут на переодевание. После переодевания — проверка, и только тогда — проход в Зал Малых приёмов. Я встречу вас около дверей и дальше пойду с вами. И вы делаете ровно то, что делаю я. Если я остановился — вы стоите. Если поклонился — кланяетесь вслед. Поняли?

И опять князь получил от нас пару утвердительных кивков.

— Прекрасно. Ждите здесь. Вашу одежду скоро доставят.

Произнеся это, Меньшиков развернулся и вышел за дверь, плотно закрыв её за собой и оставив нас одних.

В какой-то момент я испытал острое желание подойти и узнать — а не заперта ли она. Щелчка замка я не слышал, так что…

Выкинув эту глупость из головы, спокойно прошёл к одному из диванов и уселся на него. Устало потёр глаза. Виктор же сел на другой, сцепил руки вместе. Немного посидев, я заметил, что его левая нога отрывисто дёргается, отбивая по полу пяткой ровный ритм.

— Вик, успокойся, — как можно более дружелюбно сказал я. — Нормально всё будет…

— Тебе легко говорить! — с раздражением в голосе отозвался друг. — В отличие от тебя я с аристократами в барах не бухаю и в русскую рулетку не играю!

— Я, строго говоря, тоже этим не особо занимаюсь, — перебил я его. — И к императорам на чай не хожу. Ещё раз — успокойся. Учитывая всё то, что случилось, это должно было случиться рано или поздно…

— Что?

— Эта аудиенция, — ответил я, стараясь, чтобы мой голос прозвучал достаточно ровно. — Мы с тобой являемся обладателями двух очень важных для Империи реликвий. Она сама напрашивалась.

Тем более, что после слов Меньшикова о «малом зале» я немного успокоился. Видел его один раз, когда смотрел в детстве историческую передачу о дворце. Там устроили что-то вроде экскурсии. Малый зал напоминал скорее большой кабинет и использовался для личных встреч государя с его гостями.

Эта мысль внушила мне некоторое чувство уверенности в себе. Даже если мы там и опростоволосимся, то хотя бы сделаем это не на глазах у всех.

Меньшиков не солгал. Наши «костюмы» действительно принесли через несколько минут. Два чёрных, торжественных парадных мундира с чёрными, начищенными до блеска сапогами. В дополнение к ним белые перчатки. Что сказать. Если я хоть что-то понимал в дорогой одежде и качественной ткани, то стоили эти костюмы столько, что сумма, вероятно, была ближе к номеру телефона, чем к нормальной цене. И я ни капли не удивился тому, что они сели на нас как влитые.

Руководил переодеванием высокий и худой мужчина с лощённой причёской. Он же чопорно и с брезгливостью во взгляде оглядел нашу одежду перед тем, как несколько слуг помогли нам переодеться. Потратив несколько минут на осмотр проделанной работы и бесконечные сокрушения от того, что у него больше времени для того, чтобы привести это безобразие к более приличному виду, он горестно вздохнул.

— Как бы мне тяжело ни было это говорить, — нарочито раздражённо проговорил он, — но вы готовы к аудиенции.

Мир будто ждал этих слов. Стоило ему их произнести, как за его спиной открылась дверь и я вновь увидел Меньшикова.

— Они готовы, — спросил князь, на что получил вымученный утвердительный ответ. — Ясно. Идите за мной.

Ну, мы и пошли. Вышли из коридора и направились вслед за Меньшиковым.

— Вы запомнили всё из того, что я вам говорил? — уточнил он, пока мы поднимались по лестнице.

— Да, — отозвался я, сдерживая искреннее желание дёрнуть воротник своей новой сорочки. Жёсткий настолько, словно в него для сохранения формы засунули согнутую кругом железную полосу. Чёртов воротник так впивался в горло, словно хотел меня задушить.

Впрочем, все мои страдания явно прошли мимо сопровождающего нас князя.

— Прекрасно. Не забывайте правила поведения, которые я вам сообщил, — вновь деловитым и сухим тоном сказал он.

Да я, может быть, и рад, но с таким живым напоминанием фиг забудешь.

Момент, когда мы вышли из, скажем так, «внутренних» помещений дворца в более официальные и людные, был столь же резким, как удар кулаком в лицо. Вот мы шли по пустым коридорам, а вот проходим сквозь дверь и оказываемся в уже куда более людном проходе. Мы осторожно вертели с Виктором головами, рассматривая богатство и роскошь внутреннего убранства дворца. Всё-таки не каждый день тут бываешь. Интересно же.

Даже странно. Я ожидал увидеть гостей, что весьма хорошо объяснило бы наш маскарад. Наверное. Не знаю. Голова немного гудела от выпитого, так ещё и проклятый воротник постоянно.

— Мы пришли, — сообщил Меньшиков, и я впервые за всё время услышал в его голосе нервозность.

Перед нами оказались высокие двустворчатые двери. Вероятно, будь я в тот момент абсолютно трезв, если бы не испытывал проблем с дыханием из-за чёртового воротника, который норовил меня придушить, давя жёстким, словно из камня выточенным краем на горло, и всё прочее, то обязательно обратил бы внимание. На то, насколько огромными были эти двери. Хотя, пожалуй, слово «двери» не давало должного понимания размаха. Скорее уж тут лучше бы подошло словосочетание «гаражные ворота». Каждая створка была шириной метра по два с половиной, так ещё и высотой дотягивалась до почти что шестиметровых потолков.

Если бы не всё