389

— Последний шанс передумать, Кеес, — холодно усмехнулся я, уже ощущая, как по сосудам вместо крови начинает растекаться ледяной огонь, как каждый мускул наливается звенящей готовностью к немедленному, сокрушительному действию.

— Я бы предложил тебе Фионтар, как это принято между благородными, — он лениво отвёл прядь волос со лба, — но до меня дошли слухи, что ты бретёр и бесчестный Восходящий…

— Да ну? — искренне, почти с детским любопытством удивился я. — И чем же я заслужил такую репутацию в столь отдалённых краях?

— Упорные слухи ходят, — он произносил слова медленно, смакуя каждое, словно дорогое вино, — что тебя видели выходящим из кареты самих ван дер Джарнов аккурат перед тем злополучным Фионтаром в Манаане. Что ты делал там, Кровавый Генерал? Получал плату за убийство? Запятнал свою честь звонкими унами предателей?

— На том Фионтаре, к твоему сведению, никто не погиб, — холодно усмехнулся я, делая ещё один шаг вперёд. — А Таргола Рага я действительно зарубил, но много поздней. Во время абордажа арминумского воздушного парусника, Кеес. А знаешь, почему он был на арминуском судне, а не в своей постели в Манаане?

Ван дер Бас промолчал, его лицо вытянулось, став бесстрастной маской. А я продолжил, и голос мой зазвучал жёстче, отсекая слова, как удары топора:

— Потому что Раг был арминуским шпионом, подбивавшим манаанских рабочих к вооружённому восстанию. Это тебе известно? Или твоё благородие доверяет исключительно записанным сплетням на жёлтых газетных листках?

Он молчал, и это молчание было красноречивее любого ответа.

— Да брось! — я махнул рукой, изображая весёлое презрение. — Даже чернь с нижних уровней не верит этим жареным новостям из «Аркадонского Вестника». Как, по-твоему, я должен был поступить с толпой обманутых нетрезвых рабочих, пришедших получить оружие прямиком из рук врагов Аркадона? Я ведь тогда в Легионе офицерскую лямку тянул, долг исполнял. Может, мне следовало обнять каждого?

— Про то, как ты в «Дохлых Единорогах» служил, я тоже наслышан! — запальчиво, с неожиданной горячностью вставил Кеес. — Их урги разгромили в первом же серьёзном бою — это само по себе исчерпывающе говорит о качестве человеческого материала. Мы их переловили почти всех, когда дезертиры шли через мой владения. Сидят сейчас под замком в подвале моего замка.

— Прости, что? — я на миг замер, не веря своим ушам.

Ярость, доселе холодная и управляемая, начала клокотать где-то в груди, грозя вырваться наружу расплавленной лавой. Известие о, томящихся в плену, товарищах едва не выбило из колеи.

— Всем известно, что в этот Легион принимают любой сброд. Отбросов, которым нет места в приличном обществе.

Я глубоко вздохнул, с трудом загоняя зверя обратно в клетку.

— Нам незачем лить кровь наших людей из-за твоих домыслов, — спокойно, почти миролюбиво предложил я. — Ты согласен?

— Думаешь, я откажусь от удовольствия убить тебя лично? — губы Кееса изогнулись в издевательской, полной яда ухмылке.

— Ты трус, — подначил я, бросая обвинение в лицо, как перчатку. — Конечно, ты будешь бегать по всей Кровавой Пустоши, прикрываясь своими людьми, только бы за твои поганые слова не пришлось отвечать.

— Ха! — он вздрогнул, словно от удара хлыста, и лицо его исказилось. — Так тому и быть! ФИОНТАР!

— Убью тебя бесплатно, — пообещал я вполголоса, прежде чем мы разошлись в разные стороны круга, который уже молча и деловито образовывали его всадники. — Просто по долгу совести. Такая гнида не должна топтать этот Октагон Единства.

— Какая неслыханная удача, — ответил Кеес, сбрасывая с плеч свой плащ. — Сам Кровавый Генерал пожаловал в мои владения. За твою голову, к слову, назначена весьма солидная награда от Великого Дома ван дер Альтара. Ты — скот, приведённый на бойню. А я оказываю тебе последнюю честь. Вызываю на Фионтар. Дуэль Восходящих. До смерти.

Он ухмыльнулся ещё шире, глядя на меня сверху вниз, и в его взгляде плескалось торжество. Вся его речь была насквозь фальшивой, пафосной, пропитанной придворным лукавством. Словечки вроде «честь» он растягивал, как горячий мёд, наслаждаясь их звучанием.

Дружинники тем временем образовали живой периметр, обозначив арену. Фионтар начался.

Кеес ударил первым. Вся эта словесные кружева и весь этот напускной аристократический лоск слетели с него в одно мгновение, обнажив суть лютого хищника. Смертельная пьеса началась без пролога и поднятия занавеса. Сразу как только Алексей подал условленный сигнал, пальнув в воздух из револьвера, зирдиновый меч Кесса свистнул в воздухе, совершая обманный низкий выпад к моим ногам, — подлый и быстрый, как укус гадюки. Я отскочил назад, и мой собственный иллиумовый клинок с воем рассёк воздух там, где только что была его голова. Он был дьявольски быстр. Что было вовсе неудивительно, этот серебряный дуэлянт упокоил шестерых Восходящих. Как бы мне не стать седьмым… Вся его тактика была построена на вихре ударов, каскаде неожиданных финтов и молниеносных перемещений. Его щит, словно живой, взметнулся вверх и отразил мой первый выпад, и его ответный удар прошёл в дюйме от моего плеча, опалив кожу ледяным дыханием смерти.

Я еле успел среагировать и отскочить. Открыл Скрижаль и в следующий удар ткань реальности перед моей грудью задрожала и вспыхнула золотым, слепящим диском — Великий Щит Обжигающего Света встал между мной и вечностью. Кеес, не теряя ни секунды, разорвал дистанцию, отпрыгнув назад с балетной лёгкостью. Но в то же самое мгновение, с сухим щелчком, в мой щит врезался тяжёлый арбалетный болт. Мой противник, заранее взведя оружие, висевшее у него за спиной, успел выстрелить в момент своего отступления.

Болт сгорел в защитном поле, но энергия его заметно просела это я понял по тому как он замигал. Кесс тем временем воспользовался Скрижалью.

Рядом с ним, соткавшись из пыли и воздуха, материализовалась Руна-Существо — Слепая Гончая. Мерзкая тварь, сгусток мускулов и слепой ярости, безглазая и слюнявая, она тут же, повинуясь безмолвному приказу, рванула мне за спину по широкой дуге, стремясь обойти и напасть сзади. Зверь прыгнул, и в его распахнутой пасти блеснули клыки, нацеленные мне в шею. Моя собственная Скрижаль уже пылала перед взглядом. Я быстро нашёл нужную Руну и из бурлящего марева, выплеснулся мой верный Колчак, кошмарное порождение минусовых уровней Аркадона. Маблану не требовались команды. Обе твари сплелись в один рычащий клубок из клыков, когтей и первобытной ярости.

Колчак зарычал так, что, казалось, камни в каньоне задрожали, и вгрызся в лоснящийся бок гончей. Я отвлёкся на это зрелище всего на одно биение сердца, но Кеес не ждал. Он ринулся на меня, и меч его превратился в сплошную размытую дугу белоснежного зирдина. Скрижаль всё ещё