— Просто разминаюсь, старик, — ответил я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно более невозмутимо. — Проверяю, на что годятся мои… навыки.

— Навыки⁈ — хохотнул Беркут. — Парень, ты собрал армию, способную взять штурмом небольшой город! Если бы я не знал тебя лучше, я бы подумал, что ты решил основать собственное государство. Королевство Волка и его Чешуйчатых Подданных. Звучит, а?

— Звучит как диагноз, — проворчал я. — И хватит придумывать для меня государства! Я просто тестирую пределы. Никогда раньше не пробовал дотянуться до такого количества разумов одновременно.

— Ну и как успехи? — в его голосе прозвучало неподдельное любопытство. — Судя по тому, что этот большой парень с клыкастой пастью ещё не пытается использовать твою избушку в качестве зуботочки, получается неплохо.

Я снова посмотрел на тираннозавра. Тот стоял смирно, лишь изредка моргая маленькими, глупыми глазками.

— Контроль стабильный, — доложил я. — Но это выматывает. Как будто пытаешься удержать в руках сотню скользких, извивающихся угрей.

— Аккуратнее с этими угрями, Волк, — голос Беркута стал серьёзнее. — Такая сила… она меняет людей. Не дай ей вскружить тебе голову. А то однажды проснёшься, а у тебя на голове корона из костей, а под задом трон из черепов. И все эти твари будут называть тебя «хозяин».

— Постараюсь, — усмехнулся я. — Конец связи.

Я отключил коммуникатор и снова закрыл глаза. Беркут абсолютно прав. Эта сила пьянила. Она давала ощущение всемогущества, власти. И это опасно.

Я медленно, осторожно, начал отпускать нити контроля. Одну за другой.

Но всем перед этим давал установку мирно убираться туда, откуда пришли.

Я почувствовал, как разумы монстров освобождаются из-под моего влияния. В их сознаниях промелькнуло удивление, затем — снова голод и страх.

Тираннозавр издал оглушительный рёв, который эхом прокатился по джунглям, и, крутнувшись на месте, неуклюже поплёлся обратно в чащу.

За ним последовали и остальные.

Через пять минут поляна опустела. Остался только я, моя избушка и гулкая тишина, нарушаемая лишь пением каких-то птиц.

Я тяжело выдохнул, чувствуя, как по вискам струится пот. Голова гудела, как перегретый реактор. Да. Это было круто. И очень, очень глупо. Теперь нужно прийти в себя, восстановиться. Нужно хлебнуть кофе. Много крепкого, горячего кофе. И сожрать что-нибудь калорийное. Мясное. Много-много мяса.

Блин, а голод этих хищников заразителен…

Я чудовищно хочу жрать.

* * *

Спустившись с крыши, я, шатаясь, добрался до пищеблока.

Ноги подкашивались, а в голове стоял опустошающий гул. Даже не знаю, как это обозвать. Психоэнергетическое истощение? Эмпатический похмельный синдром?

Каждая клеточка тела вопила, требуя немедленной дозаправки. Энергия, калории, белки с жирами и углеводами — всё ушло на поддержание ментальной удавки на шеях сотен диких тварей.

Кухня встретила меня стерильным блеском хромированных поверхностей и умиротворяющим жужжанием систем. Гладкие панели имитировали мягкий дневной свет.

В центре этого царства пищевых технологий священнодействовал Фунтик — наш многорукий робот-повар. Его манипуляторы двигались с завораживающей точностью.

Один переворачивал шипящий на сковородке кусок мяса, второй посыпал его специями из дозатора, третий уже выкладывал на тарелку готовый стейк, а четвертый нарезал овощи для салата.

Овощи в мой заказ не входили. Связавшись с кухней по коммуникатору, я велел роботу жарить мясо. Много мяса. Но, видимо, он посчитал, что без клетчатки я столько белка не переварю.

— Фунтик, друг мой железный, — прохрипел я, тяжело падая на стул у стола. — Давай скорее сюда!

— Капитанский заказ, порция номер три, готовится. Порции номер один и два готовы, — он поставил передо мной тарелка с сочными, ароматными кусками говядины. — Приятного аппетита, капитан, — безэмоционально прожужжал вокодер робота.

Не говоря ни слова, я вгрызся в мясо.

Это было не просто утоление голода, а восстановление самой сути бытия. Я рвал сочное, слабопрожаренное мясо зубами, чувствуя, как живительная сила растекается по венам, как утихает гул в голове, как возвращается ясность мысли.

Без лишних команд робот поставил передо мной запотевшую кружку с ледяным пивом.

И наступил подлинный дзен.

Каждый кусок я щедро заливал пенным напитком.

Тот приятно холодил обожжённое горячим мясом горло.

Фунтик безмолвно поставил передо мной третью тарелку, едва я прикончил вторую. Я кивнул ему в знак благодарности и с тем же первобытным энтузиазмом принялся за новый стейк. Голод был чудовищным, всепоглощающим. Он был проще и честнее любых человеческих эмоций. Он требовал одного — жрать. И я жрал.

В этот момент двери пищеблока бесшумно разъехались, и на пороге возникла Кармилла. Она не вошла — она именно материализовалась в проёме, как хищная богиня, сошедшая с Олимпа, чтобы поглядеть на суету смертных.

Чёрно-красный облегающий костюм, водопад белоснежных волос, и алые глаза, в которых плясали насмешливые искорки. Она прошествовала через столовую на кухню, скрестила руки на груди, оперлась плечом о косяк и смерила меня взглядом, полным снисходительного любопытства.

— Зрелище… завораживающее, — протянула она бархатным голосом. — Первобытный голод во всей его неприкрытой красе. Я уж подумала, что на борту завёлся ещё один тираннозавр, но нет, это всего лишь наш капитан ужинает.

Я оторвался от стейка, смерив её тяжёлым взглядом. Кусок мяса торчал у меня изо рта. Прожевав, я буркнул:

— Чего тебе?

— Просто любуюсь, — она улыбнулась, обнажив кончики белых клыков. — Я всё видела на экранах в командном отсеке. Впечатляющее шоу. «Король джунглей», «повелитель тварей»… Ты собрал вокруг нашей избушки целый парад чудовищ. Признаюсь, я и не подозревала, что твой дар можно масштабировать до таких пределов. С непривычки ты израсходовал слишком много энергии. Отсюда и этот… зверский аппетит.

— Я как бы и так догадался. Но спасибо за разъяснение.

Мои зубы снова вгрызлись в мясо, по пальцам текло масло.

Вампирша плавно отделилась от косяка и подошла ближе, обойдя стол. От неё пахло дорогими духами и едва уловимым, непонятным ароматом. Возможно, это запах альпов, просто раньше я его не различал.

— Ты же понимаешь, что твои способности накладываются друг на друга? — уточнила она.

— Да, — буркнул я с набитым ртом.

— Ангорийцы, даже самые одарённые, не способны на столь грандиозные трюки. Сэша вряд ли вообще способна подчинять своей воле. Общаться, делиться эмоциями, побуждать — это да. Но не