Настороженность — потому что адмирал Киров слишком часто наведывался к нам в «Новоархангельск» под благовидным предлогом. А теперь… предмет его интереса стал ближе. Гораздо ближе.

Я понимал, что мама слишком очаровательна и мила, чтобы сидеть в четырёх стенах дома. Дети выросли.

Я патриарх рода.

Старшей сестре Варваре советы больше не нужны. Ей бы выйти замуж, но последние кавалеры оказывались проходимцами.

Что же касается младшей сестры Таисии, так сегодня был её день. День, когда девушка представлялась в обществе, и, судя по количеству гостей, которые откликнулись на приглашение, праздник явно удался.

Мама заметила меня буквально в самом конце танца.

Она извинилась перед кавалером и направилась ко мне.

Заметил, как на паркет вышел Амат.

Мой друг, здоровенный детина девятнадцати лет, с плечами, которым позавидовал бы любой грузчик, уверенно подошёл к моей младшей сестре.

Хрупкая, почти невесомая Тася положила руку на его ладонь, и они закружились, как только музыка зазвучала вновь.

Как кукла в руках медведя…

Амат, несмотря на свою мощь, танцевал удивительно бережно, будто боялся сломать девушку.

А Тася сияла как маленькое солнце.

Её глаза блестели, щёки раскраснелись, и, несмотря на всё напряжение столь ответственного дня, сестра лучилась непритворной радостью.

— Кирилл! — мама коснулась моего плеча. — Ты всё-таки пришёл.

В её взгляде был не просто упрёк за опоздание, но и облегчение от того, что я здесь, что цел, что жив.

— Прости, мама. Дела…

— Вечно у тебя дела, — вздохнула женщина, но тут же смягчилась. — Сегодня не будем о них. Посмотри, какая Тасенька красавица.

Я кивнул.

Мама взяла меня под руку, наблюдая за танцем дочери, которая кружилась в центре под восхищёнными взглядами гостей.

— Кирилл, — родительница внезапно понизила голос, — Анатолий Степанович спрашивал, не передумал ли ты. Он готов восстановить тебя на последнем курсе.

— Мама! — я резко повернулся, сдерживая раздражение. — Сначала ты рыдала, когда я перевёлся в военную академию. Теперь настаиваешь на возвращении?

— Я не настаиваю, — поправила она, нервно натягивая перчатку. — Просто ректор очень лестно отзывается о твоих способностях. Говорит, что у него давно не было таких курсантов и…

Я скривился, перебивая:

— У меня сейчас дел выше крыши. И я уже сто раз говорил: не вернусь к учёбе. Точка.

— А с Надеждой Кировой ты… — начала она.

— Ирина Владимировна, — холодно ответил я, используя полное имя, чтобы показать, что тема закрыта. — Может, хватит?

Мама пристально посмотрела на меня.

В её глазах мелькнуло что-то более глубокое, чем просто материнская забота.

Разочарование? Тревога?

— Мы расстались, — процедил я сквозь зубы. — И сейчас у меня есть дела поважнее девичьих вздохов.

— Тогда, может, в алхимический университет? — не унималась женщина. — Там тебя примут без экзаменов. С твоим уровнем магии будет достаточно рекомендательного письма.

— У меня нет времени, — вырвалось в ответ. — Да и чему там научат? Всё, что нужно, я давно вычитал в книгах.

— Верно, — признала она, немного смягчившись. — Но связи, Кирилл! Ты мог бы завести полезные знакомства. Поднять Пестовых выше.

Я криво улыбнулся. А мама вдруг замолчала, её взгляд скользнул по оркестру на балконе, потом по собственному роскошному платью.

— Поверь, связи у меня есть, — горько усмехнулся, вспоминая, во что обходятся мне «просьбы» Мити. — Кстати, кто-нибудь из моих друзей пришёл, кроме Амата?

Мама покачала головой:

— Пока нет.

— Жаль, — вздохнул я. — Хотелось бы обсудить кое-что со всеми. Придётся пока поговорить с одним Жиминым.

Танец закончился.

Тася и Амат направились к фуршетному столу, где уже собирались другие молодые люди. Я пошёл за ними: нужно было поздравить сестру, обнять её, сказать несколько тёплых слов. И узнать у Амата последние новости.

Я подошёл в тот момент, когда парочка выбирала десерты. Сестра заметила меня первой. Её глаза засияли, но тут же нахмурились с нарочитым недовольством, которое она не умела скрывать.

— Кирилл! Ты всё-таки пришёл! — воскликнула Тася, один в один повторив слова мамы. Потом шлёпнула меня по руке, а затем обняла. — Я уже думала, что ты пропустишь весь бал!

— Разве я мог пропустить твой день рождения? — улыбнулся в ответ. — Ты же знаешь, у меня были дела. Важные дела.

— У тебя всегда дела! — она надула губки, но в глазах светилась радость.

Амат стоял рядом немного напряжённый, переминаясь с ноги на ногу, как будто не знал, куда себя деть. Этот трёхсотлетний «юноша», обычно такой уверенный в себе, сейчас выглядел растерянным, как первокурсник на первом свидании.

Забавно. Ещё пару месяцев назад они с Тасей постоянно спорили и не выносили друг друга, а теперь вот так. Она смотрела на юношу как на героя. Он — как на свою слабость.

— Ты хорошо танцевала, — сказал я, наблюдая, как сестра краснеет от комплимента.

— Амат — прекрасный партнёр! — Тася восторженно посмотрела на великана, который, услышав это, словно смущённый медведь опустил взгляд.

Я приподнял бровь. Похоже, сестра уже по уши втрескалась в моего друга. Или просто повзрослела быстрее, чем я ожидал.

Перекусив парой канапе, продолжили светскую беседу, обмениваясь с Аматом ничего не значащими фразами. Мне нужно было поговорить с ним наедине. Но сейчас отпустить младшую сестру было невозможно, это выглядело бы как очередное пренебрежение.

— Тася, пойдём потанцуем, — неожиданно предложил я.

Её глаза округлились от удивления.

— Ты? Танцевать⁈

— Что, я так плох? — позволил себе лёгкую насмешку в голосе.

Мы вышли на паркет.

Вальс был медленным, идеально подходящим для разговора.

Тася напряглась в моих руках.

— Ну и как тебе Амат? — осторожно начал я.

— Он… он совсем не такой, каким казался, — прошептала Тася. — Амат столько всего знает, столько видел! И он так… бережно ко мне относится…

Если бы она только знала, сколько всего он на самом деле повидал… Но было не до шуток, нужно с ним поговорить насчёт сестры. Во-первых, она ещё слишком мала, а во-вторых, урою его, если обидит Тасю.

Танец закончился слишком быстро.

Мы направились обратно к столу, но по пути сестру перехватила стайка подруг — визжащие разодетые барышни утащили её прочь, оставив меня наконец наедине с Аматом.

Но только я сделал шаг в его сторону,