Хозяин антимагии 4
Глава 1
Машина остановилась у старого здания с вывеской, на которой поблёкшими золотыми буквами было написано: «Золотой телец».
— Когда-то это был лучший ресторан империи на побережье, — почтительно сообщил официант, провожая меня внутрь. — Здесь ужинали министры, адмиралы… — он замялся. — Даже сам Император Александр II останавливался здесь по пути в Балтийск.
Я кивнул, осматривая интерьер.
От былого величия остались лишь воспоминания: потускневшие зеркала в позолоченных рамах, потёртые бархатные шторы, когда-то алые, а теперь скорее вишнёвые от времени, массивные люстры, в которых вместо магических ламп горели настоящие свечи.
Их мерцающий свет смешивался с серебристым лунным, проникавшим сквозь высокие окна.
За столиком у окна, в полумраке, сидел граф Илья Артурович Смольников.
Мужчине было чуть меньше сорока, он явно не был стар, но усталость уже проступала в глазах.
Осанка, то, как он держал бокал, выказывали привычку к другому времени, когда граф был не последним человеком в столичных салонах.
Мужчина был одет в тёмно-синий сюртук старого покроя, немодный нынче, но безупречно сшитый на заказ. Сукно, пропитанное магией, не пожелтело от времени, не покрылось пылью, а лишь слегка потускнело, словно в знак уважения к своему хозяину.
Его лицо — резкие черты, высокие скулы, тонкий нос, казалось, были высечены из мрамора. В глазах — холод, словно северный шторм, но в глубине всё ещё теплилась тень прежнего блеска. Того, что был до падения.
— Барон Пестов, — он кивнул, не вставая. Голос был ровным, без эмоций, но в нём чувствовалась усталость человека, который давно перестал ждать от мира чего-то хорошего.
— Благодарю, что нашли время.
Я сел напротив.
Официант тут же подал бокал: хрустальный, тяжёлый, с гравировкой в виде быка.
Напиток внутри был почти чёрным.
— Кровь дракона, — пояснил граф. — Когда-то его подавали только здесь. Теперь…
Он не договорил, но я понял. Теперь это просто ресторан на богом забытом курорте.
— Вы выбрали интересное место для встречи, — заметил я.
Не просто же так он пригласил меня именно сюда, не ради вида на море.
— Ностальгия — слабость «стариков», — граф позволил себе лёгкую усмешку. — Хотя вам, барон, наверное, этого не понять. Вы ведь из тех, кто смотрит только вперёд?
Он прав.
Я не ответил сразу.
Когда-то мой отец говорил, что сорок лет — это начало настоящей жизни. Что только тогда человек начинает видеть границу между желанием и возможностью.
А я? Я действительно не любил оглядываться назад. Только вперёд. Куда бы ни вела дорога.
— Возможно, — сказал я спокойно. — Но я знаю одно: будущее строится на том, что остаётся после прошлого. И если вы хотите вернуть хотя бы часть того, что потеряли, то сегодня у вас есть шанс.
Граф приподнял бровь.
— Значит, вы приехали не просто так.
— Конечно, — я сделал первый глоток.
Тишина между нами длилась дольше, чем следовало.
Смольников медленно вращал бокал в пальцах, наблюдая, как пламя свечей играет в тёмно-бордовом напитке.
Впрочем, былые повадки не могли скрыть действительность: граф сидел как загнанный зверь. Бывший столичный лев, теперь запертый в провинциальной клетке.
Я воспользовался паузой, чтобы обдумать следующий шаг.
Деньги? У него их нет.
Влияние? Потеряно безвозвратно.
Но есть нечто более ценное, чем золото — стремление и желание вернуться в круг «своих».
И я могу помочь.
Мои пальцы непроизвольно постукивали по столу.
Корабль был мне очень нужен. Но предложить за него наличные означало сразу же проиграть.
Во-первых, Оксаковы перекрыли все кредитные линии.
Во-вторых, это вызовет у графа вопросы: насколько сильно барону Пестову нужен этот эсминец? И сколько он готов за него отдать?
А у меня нет свободных средств, а вот корабль нужен позарез.
Нет. Нужен другой подход.
— Предлагаю вам, — сказал я, пристально глядя на графа, — совместное дело.
Потом около часа я подробно, но без лишних деталей, рассказывал Смольникову о своём плане.
О железной дороге.
О связи между колониями.
О том, каким станет этот маршрут.
Какие люди по нему поедут.
Какие деньги потекут.
Какие возможности откроет железная дорога, проведённая через его земли.
Граф слушал, не перебивая.
— Совместное предприятие? — в его голосе явственно слышалось недоверие. Мужчина поставил бокал так резко, что официант у входа вздрогнул. — Давайте подведём итог. Вы хотите проложить дорогу через мои земли. Построить вокзал посреди пустошей, где мне нечего показать, кроме старых эвкалиптов? Есть ли смысл в такой трате моего и вашего времени?
Я почувствовал, как запульсировала кровь в висках. Так, спокойно. Он проверяет меня. Испытывает на прочность.
— Не просто вокзал, — ответил я, откинувшись на спинку кресла и изображая расслабленность, которой не чувствовал. — Представьте: культурный центр, которому нет равных в колониях.
Железная дорога соединит города побережья. А посередине наш вокзал.
Добраться до которого можно будет за несколько часов, а из Новогородска — за ночь, в комфортабельном купе.
Граф резко поднял бровь:
— Вы предлагаете устроить здесь… культурную столицу колоний?
— Лучше, — я наклонился вперёд. — К вам будут приезжать те, кто имеет настоящую власть. Люди с большими деньгами и капиталами, они не любят придворных скандалов. Им надоели тесные виллы на побережье. Они жаждут чего-то нового.
Смольников нахмурился, но я видел, что он уже заинтересовался.
Жажда графа снова стать частью высшего общества пробудилась.
— Это не сработает. Здесь отдыхает элита, но это не столица, — заметил он.
— Именно поэтому и сработает, — парировал я.– В столице они на виду, а здесь могут позволить себе больше. Гораздо больше.
Я сделал многозначительную паузу:
— Разве вы, граф, не лучше других знаете, как важна свобода от посторонних глаз?
Его пальцы сжали бокал так, что костяшки побелели.
Похоже, я попал в самую точку.
— Вы красиво говорите, барон, — медленно произнёс мужчина, словно пробуя каждое слово на вкус. — Но у меня нет ни денег, ни ресурсов. Только много никому не нужной неплодородной земли… и развалины старой усадьбы, которая скоро рухнет сама собой.
Я почувствовал, как по спине пробежал холодок.
Момент истины.
— Возможно, у вас есть что-то другое, — осторожно начал я. — Не обязательно земля или деньги…
Смольников замер.
Его взгляд стал
