Цзэ Сюлань не привык ставить свою жизнь на кон, да еще и ради кого-то. Подобные условия весьма непредсказуемы. Как он может рассчитать, сколько сил у него заберут небеса?

Но Линь Ян размышлял не так долго:

– Если мы найдем людей и они согласятся в этом участвовать, мы сможем попытаться?

– Да, нам нужно пять человек, – кивал Гао Гэньюй. Он уже жалел о своих словах. Он-то думал, что, услышав слова о возможной расплате, эти молодые люди передумают. В конце концов, они были еще так молоды! Да, это место было не лучшим выбором для жизни, но лучше жить так, чем не жить вовсе. Но, несмотря на возраст, заклинатели проявляли завидную решительность и смелость. Откуда было знать бедному Гао Гэньюю, что тот же Линь Ян был старше даже его! Когда дело касалось заклинателей, их возраст угадать было невозможно.

– Нам нужно больше, – не согласился Линь Ян. – Вот уж сомневаюсь, что все эти мертвецы будут стоять и ждать, когда же мы сделаем свои дела. Наверняка понадобятся люди, что смогут какое-то время отгонять нечисть от ямы и дать нам все сделать.

Пообсуждав еще какое-то время, все трое решили, что следует собрать людей в деревушке и обо всем им рассказать. Никто насильно не будет заставлять тех участвовать в чем-то, угрожающем их жизни, но, если соберется достаточно людей, готовых рискнуть, они смогут попытаться.

Собрание проводилось на следующий день рано утром, как только мертвецы уползли с улиц в свой лес. Люди не любили такие сборы, потому что никогда они не проводились по хорошему поводу. Даже если в пространстве ждали появления ребенка или у кого-то должна была состояться свадьба, это все равно было плохо для остальных. Что для ребенка, что для молодоженов требовалось принести подарки. А люди здесь стали слишком жадны до еды и предметов, что их окружают.

Когда все недовольные лица уже собрались на перекрестке, староста Ян Жуй, как всегда, выступил с приветственной речью и передал слово Гао Гэньюю.

Даос Гао во всех подробностях рассказал и о вылазке в лес, и о странной яме с темной энергетикой, и о предположениях Цзэ Сюланя и Линь Яна. А потом рассказал и весь план, что они успели продумать накануне вечера.

Люди, хоть и не любили пустую болтовню, в этот раз не перебивали. Они отчаянно желали выбраться любой ценой, но теперь, получив призрачную надежду, оказались совсем растеряны.

Первой выступила Чэн Шуан:

– Да что тут думать-то? Я согласна. Неважно, придется мне вступать в контакт с природой или отбиваться от мертвецов. Я готова и на то, и на то. В прошлом я была заклинательницей, как и все вы. Для заклинателя нет слова «страх». Я не позволю себе посрамить имя своего мастера. Дядюшка Гао, я пойду с вами.

– Точно-точно, – отозвался Чэнь Луань. – Извините, но я слишком здесь засиделся. Пора бы уже выползать. Я не буду, как подлец, сидеть в доме, пока другие рискуют ради меня жизнями. Это привилегия изнеженных девиц. Если мой наставник узнает, что я струсил, то он мне в Темном царстве голову своими руками открутит.

– Если ты пойдешь, то пойдем и мы, – тут же выступили Ма Чжун и Мэй Цзэн.

Постепенно все больше людей вызывались добровольцами, готовые рискнуть. Осталось всего несколько человек, которые все так же мялись в раздумьях. Ян Жую жилось не так уж и плохо в этом мире. У него был авторитет, он мог насмехаться и управлять людьми, стоявшими значительно выше его по статусу, но свобода… Там ждала не просто вкусная разнообразная еда, но и новые пути, дорогие ему люди, а самое главное, возможность полностью распоряжаться своей судьбой. Возможно, его лицо и постарело, но сердце его все еще было полно желаний и стремлений.

– Стойте-стойте, – выбежал из толпы Хао Цзы. – Кто это все предложил? Лю Цзюнь? Этот мерзкий ублюдок? Я же вам рассказывал! Рассказывал, как он отказался помогать моей жене. Он дал яд, чтобы я ее отравил. Вы правда хотите доверить ему свои жизни?

– Что ты несешь? – Линь Ян сделал шаг вперед, слегка прищурив глаза. – Он дал тебе противоядие, в то время как ты ранее пытался его отравить. И ты правда думаешь, что имеешь право открывать свой рот? Я бы свернул тебе шею, но не хочу марать зря руки.

– Что ты такое говоришь? – искренне удивился Хао Цзы. – Разве мы с тобой не стали назваными братьями? Это он тебе сказал, что я его отравить хотел? Вот же чушь. Разве у меня был бы тут яд? Да и если бы я хотел его отравить, разве он смог бы выжить? Он же слепой! И он не мог дать мне противоядие, его ведь не существует!

– Противоядия действительно нет, – подтвердил кто-то из толпы.

– То, что вы о нем не знаете, не значит, что его нет. – Цзэ Сюлань склонил голову к плечу, поглаживая свою трость пальцем. – Любой яд можно нейтрализовать. Нужно только найти чем. Где пузырек?

– Нет его. Я его закопал.

– То есть вместо того, чтобы спасти жену, ты просто выбросил лекарство?

Хао Цзы весь покраснел от негодования. Этот человек так перекручивал его слова, что любое действие казалось чем-то ужасным и неправильным.

– Там было не лекарство, там был яд. Никто не видел, как работает твое «противоядие», ты не можешь доказать, что вообще можешь его приготовить.

Жители деревушки уважали Цзэ Сюланя за его познания в лекарском деле, но они действительно не верили, что тот мог бы изобрести лекарство от обращения. Однако из уважения они не могли ничего сказать и молча наблюдали.

– Он не должен тебе ничего доказывать, – припечатал Линь Ян.

– Хорошо. Допустим, я дал тебе яд, – Цзэ Сюлань на заявление Хао Цзы хищно улыбнулся, и тот нервно сглотнул, ощущая надвигающуюся опасность. – Я дал тебе яд, чтобы ты убил свою жену.

– Так ты все-таки признаешь!

– Я дал тебе яд, – не слушая его, продолжал хозяин Туманного склона, – для твоей зараженной жены. Все присутствующие здесь прекрасно знают, что принято делать с зараженными. И вместо того, чтобы отдать женщину вам, он скрыл факт заражения от вас, закрыл ее в доме, а потом, когда я дал ему яд, чтобы женщина безболезненно и быстро умерла, он заставил ее страдать от мучительной боли. В конечном итоге вообще выставил Ю Сяолэй на улицу, увеличив поголовье мертвецов. Хао Цзы, ты правда считаешь, что это то, чем нужно гордиться?

Хао Цзэ мог только стоять и хватать воздух