От торговцев я отправился к Агафье Ростиславне. Она жила в небольшом, но уютном доме рядом с Борисоглебским собором. Дом был скромным — видимо, племянница князя не стремилась к роскоши.

Агафья встретила меня в горнице, украшенной иконами и ткаными коврами. На ней было простое чёрное платье — траур по дяде ещё не закончился.

— Проходи, родич, — сказала она, указывая на лавку у стола. — Садись, поговорим.

— Благодарю за приглашение, — ответил я. — Полагаю, у тебя есть что-то важное.

— Есть, — кивнула Агафья. — Завтра вече, и мне нужно понять — стоит ли тебя поддерживать.

Прямота мне нравилась. С такими людьми проще иметь дело.

— А что тебя смущает?

— Многое, — честно ответила она. — Ты появился как снег на голову, за два дня перевернул весь город, устранил противников... Слишком быстро всё происходит.

— В кризисное время нужно действовать быстро, — возразил я. — Медлительность — враг успеха.

— Может быть. Но меня беспокоит не скорость, а методы. Ты использовал магию против Святослава Воронковича. Это произвело впечатление на народ, но...

— Но?

— Но церковь такого не простит. Митрополит Игнатий уже говорит, что в городе появился слуга тёмных сил.

Это была серьёзная проблема. В средневековом мире поддержка церкви была крайне важна.

— А что ты думаешь? — спросил я. — Считаешь меня слугой тёмных сил?

Агафья помолчала, изучая моё лицо:

— Не знаю. Ты не выглядишь злым человеком. И дела твои пока справедливые — изменников изобличил, народ защитил. Но сила твоя... она пугает.

— Сила — это инструмент, — ответил я. — Она может служить добру или злу, в зависимости от того, кто её использует. Я намерен использовать её для блага Смоленска.

— Намерен — это хорошо. Но как я могу быть уверена, что намерения не изменятся?

Вопрос был справедливым. Нужно было дать ей какие-то гарантии.

— Агафья, — сказал я серьёзно, — я понимаю твои сомнения. Поэтому предлагаю следующее — если ты поддержишь мою кандидатуру, я назначу тебя своим советником по внутренним делам. Ты будешь следить за тем, чтобы моя власть не превратилась в тиранию.

— Советником? — удивилась она. — Женщину?

— А почему нет? Ты умна, честна, знаешь городские дела. К тому же племянница прежнего князя — это придаёт моей власти дополнительную легитимность.

Агафья задумалась. Предложение было неожиданным, но привлекательным.

— А какие будут у меня полномочия?

— Широкие. Ты будешь отвечать за городское управление, суд, сбор податей. Фактически — управлять внутренними делами, пока я буду заниматься большой политикой.

— Это серьёзно, — сказала она. — Мне нужно подумать.

— Конечно. Но завтра уже вече, времени на размышления немного.

— Хорошо, — кивнула Агафья. — Если ты действительно готов дать мне такие полномочия, я поддержу твою кандидатуру. Но с условием — при первых признаках тирании я открыто выступлю против тебя.

— Согласен, — ответил я. — Более того — ты будешь иметь право созвать вече для моего смещения, если сочтёшь нужным.

— Тогда договорились, — протянула она руку. — Союз?