И тут грянул взрыв у Галатской башни.

Двадцать бочонков пороха сработали одновременно, подняв к небу столб огня и дыма. Древние крепления цепи не выдержали, и она с грохотом рухнула в воду.

— Путь свободен! — закричал Витенис. — В Золотой Рог!

Русские ладьи хлынули в гавань, как волки в овчарню. Здесь, в узких водах, их преимущество в манёвренности стало решающим. Немногочисленные латинские корабли были быстро потоплены или захвачены.

— Высадка! — приказал Виктор.

Первыми на берег прыгнули штурмовики — отборные воины в лёгких доспехах, вооружённые мечами и топорами. За ними хлынула тяжёлая пехота, а следом — конница.

Латинские защитники попытались отбить высадку, но силы были слишком неравны. Император Бодуэн II собрал в городе не больше трёх тысяч воинов, а против него действовали двадцать тысяч русских ветеранов.

— К стенам! — крикнул Мстислав, ведя свой полк на штурм.

Лестницы приставлялись к стенам, крючья цеплялись за зубцы, воины карабкались наверх под градом стрел и камней. Но русская пехота была закалена в боях и знала своё дело.

Первым на стену ворвался молодой боярин Ратмир Смелый. За ним хлынули псковичи, а следом — смоляне. Участок стены был захвачен.

— Держать позицию! — кричал Ратмир. — Не дать врагу отбить!

А с морской стороны уже высаживались византийцы. Иоанн лично вёл свои войска на штурм Влахернского дворца. Василевс сражался как простой воин, стремясь доказать право на престол.

— За православие! — кричали византийские солдаты. — За василевса Иоанна!

Латинский император понял: город не удержать. Основные силы были скованы боями с русскими, а тут ещё византийцы ударили с тыла. Оставалось только одно — попытаться вырваться из ловушки.

— Отступаем к Святой Софии! — приказал Бодуэн. — Там продержимся до прихода помощи!

Но помощи не было. Венецианский флот, на который рассчитывал латинский император, стоял где-то в Адриатике. А здесь, у стен Константинополя, решалась судьба города.

К полудню сопротивление было сломлено. Русские войска контролировали северную часть города, византийцы — южную. Латиняне забаррикадировались в соборе Святой Софии и во дворце.

Виктор и Иоанн встретились на площади перед собором. Оба были в пыли и саже, доспехи их были помяты, но глаза горели торжеством.

— Город наш, — сказал василевс, снимая шлем.

— Почти наш, — поправил Виктор. — Остались дворец и собор.

— Штурмуем?

— Нет. Предложим сдаться. Незачем лить кровь понапрасну.

К собору подъехал герольд под белым флагом. Он громко объявил условия капитуляции: жизнь и свобода всем, кто сложит оружие. Конфискация имущества только у императора и высших сановников.

Условия были мягкими, и латиняне это понимали. Через час ворота собора открылись, и оттуда вышли остатки гарнизона. Последним появился сам Бодуэн II — молодой человек лет двадцати пяти, бледный и растерянный.

— Константинополь сдаётся, — сказал он, протягивая меч Иоанну.

Василевс принял оружие и тут же вернул его:

— Оставьте при себе. Вы храбро сражались.

— Что со мной будет?

— Свободный выезд в любую страну. С небольшой свитой и личными вещами.

Бодуэн не поверил своим ушам. Обычно побеждённых императоров казнили или ослепляли.