Гримус вязал.

Такие похожие, но такие разные. Да, черты их лиц были схожи – тот же орлиный нос, те же глубоко посаженные глаза, сильная квадратная челюсть; но оливковым цветом кожи Гримус скорее напоминал Птицепес, чем бледного смертельной бледностью Взлетающего Орла. Кроме того, у них были совершенно разные глаза – у Гримуса далекие, холодные, мерцающие, у Взлетающего Орла – горячие и сверкающие. Такие похожие, но такие разные.

Словно прочитав его мысли, Гримус произнес:

– Моя бледная юная тень. Это вы.

Взлетающий Орел с трудом заставил свои губы открыться, чтобы пропустить нужные слова; ему трудно было сохранять враждебность, когда Гримус встретил его с такой непринужденной симпатией.

– Вы знаете, зачем я пришел сюда, – коротко объявил он. – Где Каменная роза?

– Я знаю, зачем вас послал сюда Вергилий, – ответил ему Гримус. – И это весьма печально. Очень прискорбно видеть, что Вергилий Джонс встал на сторону николасов дегглов этого мира. Но неважно, неважно. Надеюсь, что вы, Взлетающий Орел, все решите сами. Вы не должны быть орудием в чужих руках.

Глаза Гримуса смеялись.

– Ладно, хорошо, – отозвался Взлетающий Орел. – Скажите, зачем вы послали за мной Птицепес? И что вы сделали с ней? Почему она стала такая… Какая стала.

Седые брови чуть-чуть приподнялись.

– Вы торопите события, – сказал Гримус. – Торопиться ни к чему, друг мой. Я ничего вам не скажу. Ни за что… пока вы не отобедаете со мной.

Обед был подан вегетарианский, потому что Гримус мясо не ел; но Птицепес приготовила все настолько искусно, что Взлетающий Орел, большой любитель мяса, едва заметил его отсутствие.

– Человек по природе охотник, – говорил Гримус. – И охота, иначе говоря, поиск, или выслеживание, – это самое старинное и уважаемое занятие рода человеческого. Уверен, что вы, оказавшись здесь, должны испытывать огромное удовлетворение.

Взлетающий Орел взглянул на сестру: сломленная, покорная, она стояла в углу, готовая исполнить любую просьбу хозяина, который не обращал на нее никакого внимания.

– Возможно, человеку лучше, пока он в пути, пока жива его надежда, – ответил он.

Птицепес готова была вечно ждать приказа от Гримуса, а тот был способен на целую вечность забыть о ней. Она выдержала это, догадался Взлетающий Орел, потому что чувствовала себя избранной, единственной прислужницей повелителя, равного в ее глазах богу. Она была уверена в своей значимости. Неудивительно, почему ее так раздосадовало появление Взлетающего Орла; она не желала делить Гримуса ни с кем.

Тот же в течение всего обеда обращался с ней как с существом, стоящим на лестнице развития ниже человека и не достойным даже презрения; довольно скоро Взлетающий Орел почувствовал неприязнь к этому странному, непонятному человеку.

Гримус говорил с Мидией.

– Хочу похвалить вас – вы сильная женщина, – сказал он. – Но я беспокоюсь за вас. А вы, Взлетающий Орел, вы не беспокоитесь за Мидию? Мой дом не самое безопасное место. Я говорю о побочном Эффекте.

– До сих пор Мидия отлично с ним справлялась, – отозвался Взлетающий Орел.

– Но человек не может постоянно быть в напряжении, – заметил Гримус. – Моя дорогая, могу я предложить вам небольшой сеанс гипноза? После него вы будете в полной безопасности.

Мидия оглянулась на Взлетающего Орла – в ее глазах застыл панический страх. Взлетающий Орел подумал, что слова Гримуса не лишены смысла – действие Эффекта вблизи Розы усилилось. И хотя отдавать Мидию в руки Гримуса ему совсем не хотелось, он сказал:

– Да, наверно, вы правы.

– Тогда займемся этим после обеда, – ответил Гримус. – Вы, конечно, тоже сможете присутствовать.

– Как вам понравился мой дом? – спросил Гримус.

– Тут очень красиво, – отозвалась Мидия.

– Я построил его, чтобы сохранить любимые вещи, – сказал Гримус. – Любимые мысли. Этот ясень снаружи. Портреты птиц. Для одинокого человека в этом заключается настоящая радость.

– Он очень большой, – снова подала голос Мидия.

– Когда я жил в К., – ответил Гримус, – я полагал, что мой быт должен быть таким же скромным, как и у остальных. Но потом меня вынудили уйти из города, и я решил потакать своим желаниям без всякого стеснения.

За кофе Гримус похвалил Взлетающего Орла:

– Вы очень правильно вспомнили мировое древо Иггдрасиль. Позвольте напомнить вам об одном отнюдь не постороннем сюжете. Сумерки богов, вот как это называют. И, знаете ли, это совершенно ошибочное название. Слово ragnarok, «сумерки», встречается в «Старшей Эдде» всего один раз, и это почти наверняка опечатка в слове ragnarak, которое очень широко используется в песнях сборника. Различие огромно. Ragnarak, видите ли, означает «падение». Полное уничтожение. Нечто гораздо более завершенное, чем сумерки. Понимаете теперь, как единственная буква способна исказить целую мифологию?

– Откуда у вас здесь берется кофе? – спросила Гримуса Мидия.

Гримус нахмурился, раздраженный неуместным вопросом.

– Я мыслю, следовательно, он существует, – ответил он.

Мидия растерялась, и Взлетающий Орел заметил, что Гримусу растерянность гостьи доставила удовольствие.

Выходя из столовой, Гримус столкнулся с Птицепес. Она уронила на пол поднос. Гримус с отвращением отряхнул то место на своей одежде, где их тела соприкоснулись, и сказал:

– Птицепес, ты неуклюжая дура.

– Да, Гримус, – ответила она.

Взлетающий Орел подавил в себе поднявшийся гнев, вспомнив слова Вергилия: «Выжди подходящий момент».

Сеанс гипноза с Мидией увенчался полным успехом: благодаря постгипнотическому внушению свистящий вой бесследно исчез из ее сознания. Взлетающий Орел немного воспрянул духом, но потом вдруг подумал: «Интересно, сколько сеансов гипноза этот человек провел с моей сестрой?»

Мидия уснула. Птицепес скрылась в своем углу. Взлетающий Орел и Гримус сидели в Птичьей комнате среди картин, чучел и спящих пернатых.

– Это мирные существа, – сказал Гримус. – Но всех их можно научить драться, как бойцовских петухов. И это простые существа, но говорят, что майна умеет предсказывать будущее. Аморальные существа, но некоторые из них придерживаются самой высокой морали. Например, альбатросы, раз исполнив брачный танец, потом навсегда остаются моногамными. Представляете, до конца своей жизни. Мало кто из нас может сказать о себе такое.

– Гримус… – начал было Взлетающий Орел.

– Они кормятся, размножаются и умирают, – не обращая на него внимания, продолжал Гримус. – Мы же можем только кормиться. Теперь скажите мне, кто из нас стоит выше?

– Думаю, пора переходить к делу, – снова подал голос Взлетающий Орел.

– Взять хотя бы вас, Взлетающий Орел, – вы странное существо. Когда-то вами управляла гнездобежная сила и вы бросили гнездо, в котором родились. Но этот выбор был сделан не вами, и потому со временем вам овладела сила гнездостремительная. И