у тебя гипс. Толкая коляску перед собой, она прошла мимо меня. Всё произошло так быстро, что я ничего не успела сказать или сделать, только обескураженно провожала тебя, сидящего, взглядом. Одно короткое мгновение. Я даже не могла бы с точностью сказать, посмотрел ли ты на меня хоть искоса. Даже если и посмотрел, с моей замедленной реакцией я бы это вряд ли заметила. Помню только, что в то мгновение, когда мы миновали друг друга, ты как раз снизу вверх глядел на маму и что-то говорил ей, и уголки губ слегка приподнялись, и у тебя был до надменности гордый вид. В твоих глазах было так много света, он всё время изливался во все стороны, как будто озаряя этот ничтожный мир.

Я смотрела, как вы исчезаете в конце коридора, там, где я уже не могла вас видеть. И тогда по-настоящему стемнело.

Тем вечером мелодия, сыгранная тобой, не переставала звучать у меня в голове, то прерываясь, то продолжаясь снова, то скрыто, то явно, она капала и капала, точно вода из неплотно закрытого крана. Я пыталась протянуть руки и закрутить этот кран, но неосторожно повернула не в ту сторону, и звуки музыки залили ночную темноту, каждая нота зажглась ярким сиянием. Это наверняка не простая мелодия, думала я, лёжа в кровати, ты наверняка прибегнул к какому-то волшебству.

Никому, ни единой душе я не рассказывала о случившемся. Ты стал моей сокровенной тайной. Кто ты? Откуда ты? Почему ты казался таким загадочным, точно принц из другой вселенной?

На другой день, когда пришло время урока игры на скрипке, я не могла думать ни о чём другом и даже не попадала в простые созвучия. Не прошло и пол-урока, как я не выдержала, притворилась, что мне надо выйти в туалет, и улизнула из класса. В коридоре было по-прежнему тихо и безлюдно, только из дальнего конца смутно доносилась фортепианная музыка, лилась изменчивым водным потоком. Сердце застучало часто-часто, и вдруг я одним махом подбежала к классу фортепиано и, брякнув дверью, заглянула внутрь.

Внутри горел свет, и сидящий за фортепиано человек повернул голову, глядя на меня. Это была учительница в чёрной бархатной юбке, а рядом несколько учеников моего возраста, среди которых тебя не оказалось.

Тяжело дыша, я держалась за дверь, вовсю краснея лицом, и со всех сторон на меня устремились удивлённые взоры, будто покалывая тоненькими шипами. Я еле слышным голоском выдала какие-то извинения, плотно закрыла дверь и бросилась прочь.

Каждый день после урока по скрипке я старалась найти повод, чтобы заглянуть в класс, где играли на фортепиано, но так и не увидела тебя снова. Ты стал почти что бесплотным духом, явившись из ниоткуда и исчезнув в никуда. Осталась только та волшебная мелодия, ночь за ночью она разливалась эхом в моей голове.

Примерно через неделю я снова увидела тебя. Ты все так же сидел в инвалидной коляске, которую учительница фортепиано медленно везла по коридору. В груди застучало, точно меня, бабахнув, поразила пуля, и я украдкой пошла следом.

Учительница завезла тебя в класс фортепиано и, оставив одного, торопливо вышла, а затем спустилась по лестнице. Я подождала, когда стихнет стук её шагов, и на цыпочках подошла к классу. Там было тихо, из-за двери не было слышно ни звука. Я робко приблизилась и заглянула внутрь. Ты сидел, как в прошлый раз, за фортепиано, но взгляд твой был обращён не на ноты, а в окно. Мягкий свет раннего лета озарял твоё лицо, струился по клавишам и дубовому паркету.

Вдруг в открытое окно влетела бабочка, грациозно танцуя в воздухе над клавишами фортепиано. Её черные крылья украшали светло-лазоревые чешуйки, сверкающие на свету, точно призрачные видения. Ты поднял голову, пристально наблюдая за её полётом. Наконец, бабочка села на клавиши, шелестя крыльями, словно лепестками, опавшими от дуновения ветра. Ты медленно протянул руку, раз – и поймал бабочку в ладони.

Я стояла, затаив дыхание, поражённая тем, как легко тебе удалось поймать бабочку, ведь я ни разу в жизни не смогла поймать ни одной.

Ты держал руки вместе и долго смотрел в щёлочку между пальцами, пока наконец не поднял руки и не раскрыл их. Бабочка у тебя на ладонях затрепетала, делая неровные взмахи крыльями, и улетела.

Много лет спустя я помнила эту сцену, будто она случилась только что. Ты всегда так протягивал руки, чтобы поймать мимолётную красоту, будь то молодость, любовь или жизнь, легко удерживая и так же легко отпуская её.

Прошла ещё неделя, я опять торопилась из школы во Дворец молодёжи. Как я и надеялась, ты был в классе фортепиано, с кислым от скуки видом постукивая по клавишам. Я так хотела, чтобы ты снова исполнил ту мелодию, но ты не стал играть её.

Наконец я не стерпела, медленно подошла к тебе, но ты даже не обратил на меня внимания, нахмурившись, барабанил по клавишам. В полнейшем беспорядке звуки неслись несдержанной гурьбой и тут же обрушивались с грохотом.

– А что ты играешь? – робко спросила я.

– Сама не видишь? – холодно ответил ты.

Я осторожно приблизилась и взглянула на ноты. «Улитка и иволга», простая детская песенка. Я даже не поняла, зачем тебе понадобилось её разучивать.

– Умеешь петь? – вдруг спросил ты.

– Что?

– Ты пой, а я тебе подыграю.

С этими словами ты начал выстукивать указательным пальцем вступление. У меня загорелись щеки, но я, собравшись с духом, запела:

За калиткой виноград

Зеленеет – просто клад.

Домик на спине везу,

По шажочку вверх ползу.

Не успела я допеть песенку до конца, как звуки фортепиано вдруг оборвались. Ты по-взрослому тяжело вздохнул и произнёс:

– Надоело.

И я, кажется, поняла.

А потом ты двумя руками взялся за колёса с двух сторон и сам покатился вперёд, прямо за дверь. Я бестолково застыла на месте, но спохватилась и торопливо выбежала за тобой.

В коридоре стало сумрачно, отовсюду летел гул разных музыкальных инструментов. Держась далеко позади, я пошла за тобой, не издавая ни звука. Впереди поскрипывали колеса. Уже в конце коридора ты остановился, поднял голову и посмотрел на огромные настенные часы. Золотая секундная стрелка тикала в косых лучах заходящего солнца. Шесть, урок по скрипке вот-вот начнётся.

Надо бы поскорее вернуться в класс. Если папа заметит, что я опоздала, страшно подумать, что он скажет. Пока я колебалась, ты вдруг заговорил:

– Эй!..

– Что? – оторопела я.

– Отвезёшь меня вниз по