И он зашел, бросив меня в томительном ожидании с синим полиэтиленовым изделием в руках. Минут пятнадцать я слышал мужской и женский голоса за дверью, пока она наконец-то не открылась.

В коридор с хитрой улыбкой на лице вышла женщина среднего роста с каштановыми и слегка вьющимися волосами чуть ниже плеч. Незнакомка протянула мне руку и, пожав ее, я ощутил насколько она холодная.

А еще мне показалось, что мы уже встречались раньше и если бы больничное тряпье можно было сменить на обычную одежду, то я бы точно узнал где и когда. Едкое, впивающееся в разум чувство — узнать и не узнать человека одновременно. Как песня, которую не можешь вспомнить, как забытое название фильма, как потерянная вещь в квартире, которая точно лежала на тумбочке, но куда-то исчезла.

— Я вас ждала! — приятный, низковатый для женщины голос.

— Пойдемте за мной. Не будем стоять под камерами! — попросил Андрей Леонидович, на что я завертел головой и заметил в верхнем углу помещения «глазок».

— Как долго вы до меня добирались. Я уже и не надеялась на встречу. Что вам мешало? Я направляла, насколько это возможно, — идя впереди и оглядываясь через правое плечо, говорила женщина.

Мы шли к дежурной медсестре. Но вместо Ольги там сидела совершенно другая дама. Не припомню, чтобы они менялись, и кто-то заходил в отделение. Впрочем, может, не обратил внимания.

— Света, дай ключ от переговорной. Рекомендую перейти со сканвордов на иностранные языки. И в путешествии пригодится, и профилактика ранней деменции, — не мог не съязвить психиатр. — На кой-тебе «основатель квантовой физики, шесть букв по вертикали».

— Держите. Андрей Леонидович, вот вы не можете не прокомментировать. У вас на все свое мнение!

Мне было не до разборок, куда делась Оля и существовала ли она вообще. В психиатричке не стоит лишний раз говорить «померещилось», «deja vu», «знаки-подсказки». Можно и не выйти.

Втроем мы прошли в крохотную комнату с одним столом, четырьмя стульями и шкафом во всю стену. Пахло пылью. С потолка за нами наблюдала одиноко свисающая «вольфрамовая лампочка».

— Не для романтичных свиданий, но что есть. В восьмидесяти процентах случаев родственникам лучше вообще не встречаться с пациентами. Знаете ли, старые обиды, душевные терзания. Только пойдет на поправку, а отец иль мать за свое: в кого ты такая, дочка, в кого ты такой, сынок. И все насмарку.

Мы сидели с женщиной напротив друг друга. Она смотрела на меня не моргая, буквально прожигая своими темными карими глазами.

— Давайте знакомиться, — сев с левой стороны от нас, начал врач. — С вами решил пообщаться… Простите, не знаю вашего имени.

— Неважно! — кинул я, не отрываясь от гипнотического взгляда.

— Что ж вам всем свое имя неважно? Еще один! Вот и наша гостья с другой галактики не представилась. Мы ее назвали Алисой.

— Алисой⁈ — вздрогнул я.

— Да. В стране чудес. Простите за местный юмор. Ничего личного.

— Вы выбрали имя, я согласилась. Это такая мелочь, — улыбнулась женщина. Она, как прилежная ученица, сложила руки на стол и лишь иногда в разговоре приподнимала указательный палец.

— Алиса, пожалуйста, расскажите гостью нашего городка, кто вы и откуда, зачем здесь.

— Смотря с чего начать. Сейчас я существую в телесной оболочке малоизвестной мне женщины, созданной по подобию человеческого вида. Я не слишком красива и не слишком страшна. Я типичная, средних лет, среднего роста, не худая и не толстая.

— Замечательно. А как вы оказались в нашей больнице? — медленно Андрей Леонидович направлял разговор в нужное русло. Я, как зритель на теннисном матче, наблюдал за полетом вопросов и ответов.

— Изначально я попала на Землю, затем приняв телесную оболочку, обратилась в полицейский участок. Откуда меня перевезли сюда. Это все часть нашего эксперимента, — чем больше женщина рассказывала о себе, тем сильнее я сводил брови к центру лба.

— А почему вас доставили к нам?

— У меня нет ни имени, ни адреса. Я не существую на этой планете и создана только для ее изучения, сбора опыта, информации.

Я вмешался в разговор.

— Вы говорите, что приняли телесную оболочку. Как это? С какой вы планеты?

— Мы везде. Все ваши знания об инопланетянах ложны. Мы не имеем ни вкуса, ни цвета, ни запаха. Нас невозможно увидеть. Вашим языком мы пси-энергия, способная захватывать любые живые рассудки, контролировать и управлять ими, — получил я вполне «реалистичный ответ», от которого хотелось вскрикнуть «ой, всё»!

— Понимаете, это интересный клинический случай… — начал было Андрей Леонидович, но я прервал его.

— Скажите, что происходит в Елейске? Мы в реальности или в какой-то временной петле?

— Реальности не существует, — ответила она.

«Ага, и ложки тоже!» — вспомнились мне слова из трилогии «Матрицы».

— Реальность может быть текущей, альтернативной, подмененной. Сейчас мы лишь на одной стороне пирамиды. Бывает же у вас — людей — чувство, что вы проживаете не свою жизнь, заходите не в те двери, ведете себя так, как никогда бы не вели? Бывает ли у вас чувство, что уже видели этого человека раньше, возможно, были с ним хорошо знакомы. А если этот человек вы? Да! И здесь даже нам не понятно, как устроено мироздание и как контролировать все линии вероятности событий. Мы работаем в этом направлении.

— Что за шоу с летающей тарелкой? Если вы везде, зачем вам устраивать цирк? — вопросов было так много, что у меня не получалось связать их в один блицопрос.

— Мы экспериментируем, тестируем, привлекаем к себе внимание и отдаляем. Дистанция ближе, дистанция дальше, — она еще сильнее распрямила спину, несколько раз моргнула. — Мы исследуем мир точно так же как вы. И этот город прекрасный опыт. Возрождение вашей, как вы говорите, глубинки. Всего одна новость вдохнула жизнь в маленький панельный городишко.

— То есть никакого приземления НЛО не было?