Но… выходит, и Агнес вынуждена мириться с приказом самодура? Не просто мириться, а выполнять.

— Так что же, мне теперь из комнаты выходить нельзя?

— Можно. Чтобы пройтись до библиотеки, взять какую-нибудь книгу. В обители есть прекрасный садик во внутреннем дворе — можете выходить туда. Не сегодня — через день-два.

Ясно. Фиона понуро кивнула.

Спорить дальше сил не осталось. Да и толк — если всё решено за нее? С тем, чтобы выходить во внутренний двор через день-два, спорить не хотелось тем более. Она и сама уже ощущала, что вот нынче, например, не отыщет в себе сил на прогулку. Возможно, завтра или послезавтра…

— Можно мне, по крайней мере, мою одежду? — устало осведомилась она. — Ну, или просто какую-нибудь одежду. Мне не понравилось ходить по коридорам в одной сорочке и босиком.

— Не нужно было бродить по коридорам босиком и в одной сорочке, — улыбнулась мать-настоятельница.

— Но… вы же сами разрешили мне посещать библиотеку! — возмущение вышло вялым.

— И вы готовы вот сейчас немедля бежать в библиотеку? — усмехнулась настоятельница. Покачала головой. — Милое дитя, придите в себя. Для начала. Окрепните хоть немного. Вы получите одежду завтра с утра. После того, как позавтракаете. А сегодня вам лучше оставаться в постели. Вы бледны, и вид у вас усталый, — она вздохнула, пощупала лоб.

Фиона поневоле ощутила себя маленькой девочкой. Мать-настоятельница принялась щупать пульс, оглядела лицо.

— Я скажу, чтобы вам принесли подкрепиться, — заключила она наконец. — Если вам вдруг что-нибудь понадобится — звоните в звонок, вот же шнурок рядом с вами! — и указала на длинный шнур, свисающий вдоль стены у изголовья. — Одна из сестер непременно к вам явится, чтобы помочь. Не бегайте больше по коридорам — не хватало вам еще и простыть ко всему.

Оставалось только кивнуть.

Матушка вышла, а Фиона задумалась. Маркиз отдал приказ не выпускать ее, и до сих пор не отменил его. Выходит… и дело не окончено?

Добраться до городка, на окраине которого окопались фанатики — чуть больше, чем полдня по воздуху на крыланах. Уж переправить таким способом людей маркизу доступно! В его ведении — вся разведка королевства. А выкурить фанатиков из их логова на месте, вычистить там всё — вряд ли маркиз мог столкнуться с трудностями в этом.

Но, выходит, столкнулся. И эта мысль внушала тревогу.

Была еще одна мысль. Об обещании, что Фиона дала перед побегом из подземелий. Но об этом она сейчас старалась не думать вовсе.

Она думала, что будет мучиться от неопределенности до глубокой ночи. Но на деле заснула почти сразу после раннего ужина.

* * *

Агнес прижала палец к губам. Фиона недоуменно застыла.

Подруга просочилась в комнату, плотно прикрыла за собой дверь. Прошуршав необычной для нее пышной юбкой традиционного закрытого платья, подошла и уселась на стул возле кровати. Фиона чуть приподнялась на подушках.

— И что за таинственность? — полюбопытствовала она.

— Матушка рассказала, что ты спрашивала — когда можно будет покинуть обитель. Так что тебе известно, что разрешат это нескоро. Маркиз… не то, чтобы он запретил мне навещать тебя. Но я бы не хотела, чтоб он узнал о моем визите.

— Ну да, маркиз, — пробормотала Фиона. — Что-то странное с этим запретом. А что вообще снаружи происходит? Милн вернулся?

— Обо всем по порядку, — кивнула Агнес. — Я обязательно всё расскажу. Но… вижу, ты еще в постели? Я спрашивала матушку — она говорит, ты поднялась еще три дня назад.

— Я встаю, — Фиона вздохнула. — Правда, сил надолго пока не хватает. В сад погулять спускалась лишь раз, вчера. Нынче не выходила — и не хочется. Только почитала с полчаса и легла снова — поверх покрывала, но всё же. Даже в кресле сидеть тяжело.

— И правильно сделала, — подруга кивнула. — Ни к чему перенапрягаться и мучить себя. А эти кресла с жесткими спинками до середины спины — настоящий пыточный инструмент! Что касается происходящего. Нет, Милн не вернулся. Дом его стоит пустой — правда, там иногда видят самого маркиза и его людей. Я мало что могу рассказать. Меня не привлекали к этому делу, а вокруг него — стена секретности.

— Не нравится мне это, — Фиона нахмурилась. — Может, Милна уже и в живых нет…

— Тревожишься за него?

— Всё-таки он мне во многом помог, пока мы были там. Его пытали, я еще легко отделалась. Кто знает, что там может в голову взбрести сумасшедшим сектантам⁈ Они наверняка разочарованы итогом — и это мягко сказано.

Агнес покивала.

— Мне кажется, он намеренно держит меня на расстоянии от дела, — заметила она. — Маркиз почуял жирную дичь! И тут уж себе дороже попасться ему под ноги. Да он такого и не допустит. Видишь, даже тебя обезвредил, — криво усмехнулась.

— Обезвредил, — пробормотала Фиона.

— К тебе он тоже пару-тройку раз заходил со своими людьми. Во флигель не совался, а вот в пристройку, — она смолкла.

— А Кэнди? Не напугал он бедняжку?

— Кэнди испугалась еще до его появления — после того, как ты пропала. Гото ведь после возвращения от Кесселя через несколько дней снова отправился высматривать ее — кажется, она крепко зацепила этого сухаря! — Агнес усмехнулась. — Так что, едва завидев его, она тут же к нему и кинулась. Вывалила всё — и о твоем исчезновении с соседом, и о непонятных шумах и сквозняках по ночам… словом, он забрал ее к себе.

— Это как⁈

— Да обыкновенно, — хмыкнула подруга. — Вызвал экипаж и увез с крохотным узелком ее личных вещей. Кэнди, кажется, потусторонние фокусы твоих привидений показались даже страшнее Гото. А ведь она его до одури боится! Боялась…

— То есть, уже не боится.

— А ты против? — удивилась Агнес. — Не одобряешь?

— Да нет, отчего же, — протянула задумчиво Фиона. — Неожиданно это просто. Не заморочит он голову бедной девушке?

— Он ей предложение сделал! Кажется, перепугал этим сильнее, чем прежде.

— И живет она у него?

— Ну… эсквайр — парень прямолинейный и несколько… тугодумный, когда речь не идет о его работе. В делах сердечных он — недотепа недотепой. Мне ведь Тейгу рассказывал об этом. Гото поторопился, чтобы ребенок Кэнди не оказался незаконнорожденным.