«Я бы полетела, – подумала Мариам, – на Марс». Она всегда и везде могла найти работу. Мариам ничем не брезговала. Она бы полетела, но здесь оставалась ее мать, единственный родной для нее человек, единственное, что привязывало ее к Земле.

Робот бывал в космосе. Но прилетел обратно. Если он был так далеко, думала она, то зачем вернулся? Солнечная система огромна, в ней полным-полно человеческих и цифровых существ. Все было относительно спокойно. Конечно, тут и там разгорались небольшие войны. Но расстояния были столь велики, что происходящее напоминало скорее перестрелки, чем что-то более серьезное.

Конечно, в космосе существовала и преступность. Может быть, если бы они с Назиром вместе полетели на Марс, он бы стал там полицейским. Мариам насмотрелась достаточно марсианских сериалов, чтобы знать, что там есть преступность. Везде, где были люди, была и преступность.

Тем не менее эта мысль пришлась ей по душе – полететь вместе с Назиром. Начать новую жизнь. Но это была лишь фантазия. Мариам покачала головой, отгоняя эту мысль. Она была женщиной практичной, и ее практичная жизнь протекала здесь.

Она увидела сошедших с пирса мальчика и шакала. Они выглядели потерянными. Шакал что-то шепнул мальчику, и тот кивнул. Они шли по набережной, а Мариам наблюдала, как они приближались, собираясь пройти мимо.

– Ищете ночлег? – спросила она.

Склонив голову набок, Шакал остановился и посмотрел на нее.

– Город, – сказал он. – Пахнет… странно.

– Мы не знаем, где мы, – вступил в разговор мальчишка. – Анубис говорит, что он понимает, где мы, и сможет отвести нас в приют, но у нас нет денег, есть только вещи на обмен.

– Какие вещи? – спросила Мариам. – Если у человека нет денег, в Неоме ему делать нечего.

– Они что, спускают все деньги на видеоигры? – выпалил мальчишка. – На Марсе все бесплатно.

– Спускают, – ответила она. – Но все должны работать. От каждого по способностям, каждому по потребностям. И кроме того, деньги тут все еще в ходу.

– Меня Салех зовут, – представился мальчик. – А его – Анубис. Мы просто хотим подзаработать, чтобы добраться до Центральной станции или ближайшего корабля. Нам надо добраться до Орбитальных врат.

– И у вас ничего нет? – спросила Мариам. – Откуда вы, из Марса-Алам?

– Из Эль-Кесира, – ответил Анубис.

– А до этого мы странствовали в пустыне, – продолжил Салех.

– Здесь тоже есть пустыня, – сказала Мариам. – Почти у самых стен города.

– Тогда ты знаешь, какие твари там водятся, – сказал мальчик.

В его глазах виднелись упрямство и печаль.

– Мы можем остаться на пляже, – сказал Салех. – Нам не нужна крыша над головой.

– Вас арестуют, – сказала Мариам. – В Неоме бродяжничество запрещено.

– Мы что-нибудь придумаем, – сказал Салех.

– У тебя найдется что-нибудь на обмен? – спросила Мариам.

Мальчик прижал сумку к груди.

– Да, – сказал он.

– Ценное?

– Да.

– Тогда завтра я отведу тебя к Мухтару, – сказала она. – Он поможет.

– Кто такой Мухтар? – спросил мальчик.

– Он торгует всякими редкими штуками.

Мальчик кивнул и вдруг улыбнулся.

– Спасибо, – сказал он.

Его улыбка была такой доверчивой и яркой, что заставила Мариам вздрогнуть.

– Думаю, вы могли бы остаться у меня, – сказала Мариам.

Она вспомнила притчу о короле и коне. Давным-давно бедный бедуин вырастил самую быструю скаковую лошадь во всей Аравии. Чистокровный и стремительный, как ветер, конь прославился на весь полуостров, пока король не решил, что должен увидеть его сам. Он отправился навестить бедуина, и, связанный древними правилами гостеприимства, бедняк радушно принял его, устроил короля поудобнее и накормил его самым вкусным мясом. Через три дня, когда священный долг гостеприимства был исполнен, король упомянул о своем истинном деле. Он сказал, что пришел посмотреть на знаменитого скакуна.

Бедуин расплакался, потому что не мог выполнить просьбу короля. Будучи бедным, ему нечем было угостить короля, поэтому он зарезал лошадь.

– Пошли, – сказала Мариам. «Возможно, я совершаю ошибку», – подумала она. Мариам редко впускала кого-то в свой дом, не говоря уже о незнакомцах. Всего мгновение назад она наслаждалась редким моментом одиночества и умиротворения!

Она взглянула на шакала.

– Надеюсь, ты приучен… к дому, – сказала Мариам.

– Я не буду… мочиться на свои подушки, – высунув в ухмылке язык, ответил шакал.

– У меня не так уж и много подушек.

– Ах… жаль, – сказал шакал.

Мариам уже успела пожалеть о своем предложении.

15. Встреча

На том же пароме, что привез в Неом Салеха и Анубиса, прибыла еще одна пассажирка, но ни мальчик, ни шакал ее не заметили.

У нее прекрасно получалось скрываться от чужих глаз.

Женщина, в прошлом звавшая себя Насу, стояла на палубе и смотрела на бурлящую под килем корабля пену. Для Насу было странно вновь оказаться на Земле.

Гравитация. Нужно время, чтобы привыкнуть. Насу столь долго пребывала в невесомости, что теперь с трудом держалась на ногах. Но сейчас, на пароме, думать о подобных вещах было глупо. Рассекающее морские волны судно было ей незнакомо. Те корабли, что она знала, не имели ничего общего с этим старым паромом. Насу снова подумала об вылетающем из Полипорта «Ибн аль-Фариде» и о тайне, с которой она впервые столкнулась на его борту.

Внешние миры. Ей потребовалось почти сто лет, чтобы долететь до Юпитера. Насу покинула свое тело, а другого и не искала. Она вспомнила, как целое столетие провела лотофагом[14], а ее физическое тело гнило в капсуле без опознавательных знаков, пока в ее сознании расцветали сотни ярких фракталов, она ждала мгновения, когда мир забудет о ней.

Была ли Насу мертва? И кто теперь стоит на палубе? Клон? Копия? Воскресший мертвец? Все это вопросы философии. А у Насу никогда не было времени на философию.

Что ей на самом деле нравилось, так это искусство, а самой впечатляющей его формой был упорядоченный хаос Террорарта.

Сейчас, конечно, это выглядело как ребячество. Но какой художник не делает первых шагов? Насу надеялась, что она извлекла урок и сможет работать изысканнее. Несколько десятков лет она провела на Титане, создавая сокровенные шедевры, пытаясь разгадать и воплотить в жизнь видения, пришедшие к ней в Оорте. Работы, которые она тогда создала, продавались в галереях, а некоторые, к примеру отравленные чаши, медленно убивавшие своих владельцев, были даже отправлены во Внешние миры.

Теперь ей все это казалось глупостью.

Будучи молодой