– Семья. – Он поднял руку – и все подняли руки с пилюлями. – Нет! – Озар Гор опустил руку и внимательно посмотрел на них. Его семья. Не просто род, не просто кровь. Его… близкие. Новая эмоция. Глупая. Запоздалая. – Все вы: дети, жена – живите. Летите на планету вслед за Нешши Озу. Я позволяю. Более того, я приказываю.

Он отвернулся от родных, величественной поступью прошёл обратно в кабинет и закрыл за собой дверь. Вот и всё. Так и должен закончить жизнь Первый Командующий – в одиночестве среди сотни миллионов слуг, переставших быть слугами. Его взгляд упал на картину с космическим ящером Зу Вечным. Озар Гор Теи Зул хмыкнул и улыбнулся. Как же всё глупо и нелепо, так ведь? Он резко проглотил пилюлю…

Артур Уайт

Сектор недалеко от заблокированного флота, ещё два года спустя

Выход из стазиса был неприятным ощущением. Тебя будто бросало то в жар, то в холод, а ноги какое-то время отказывались слушаться. За прошедшие годы их с Петром погружали в него многократно, Зоам Ват Лур будил их буквально на пару дней, устраивая какие-то диспуты во время застолья с зууланским вином, которое оказалось неожиданно сладким и крепким, а потом погружал обратно. Артур даже не мог бы сам понять, сколько точно времени прошло с тех пор, как он заснул, но им неизменно сообщали. Месяц. Полгода. Две недели. Три дня. Семь месяцев. Сроки были разными, видимо, они стали игрушками капризного ребёнка, которых бросают в сундук до тех пор, пока шальная мысль не напомнит об их существовании. Увы, выбора у них не было.

Сам капитан тоже большую часть времени проводил в аналогичной камере, может, меньше, чем они. По его словам, они продвигались в сторону армады З’уул, но вынужденно кривыми маршрутами, с максимальным заходом в зоны активного межзвёздного траффика, чтобы запутать возможных преследователей. Зоам был уверен, что их ищут, но уверял Артура, что никому из «тупого Согласия» не найти профессиональных разведчиков. К сожалению, время шло и правота зууланина подтверждалась.

Откровенно говоря, Уайт надеялся, что их не ищут. Хоть он и мечтал увидеть вновь свою семью и друзей, ему бы не хотелось, чтобы кто-то годами в поисках пленников шнырял по Галактике. И Пётр был того же мнения касательно себя. Они и Зоаму так говорили, но тот отвечал вполне земными поговорками, из разряда «Бережёного бог бережёт» или «Семь раз отмерь – один отрежь». Ему казалось забавным демонстрировать своё глубокое знание их культуры, чтобы, апеллируя к ней, ловить их на несостыковках.

«Вы осознаете, что я так легко несколько десятилетий прожил среди вас? И как вы думаете, почему мне это удалось? Я жил и в СССР, и в США, я творил вашу культуру, я крушил её. Я плёл интриги и грубо нажимал на ваши самые больные места. И никто не понял, что я – какой-то там Несогласный. А всё потому, что все вы в своей основе – такие же, как и я!» – это Зоам Ват Лур повторял часто, используя разные слова, приводя примеры, раскрывая детали прошлой жизни, чем заставлял Артура скатываться в контрпримеры, но это всё лишь подстёгивало провокатора.

Сегодня Зоам сообщил им о том, что прошло ещё полтора месяца. Итого уже восемь лет, плюс-минус. Артур не знал точной даты, когда коллапсатор долетит до места рандеву, но надеялся, что, благодаря паранойе капитана, их корабль прибудет туда слишком поздно. Зоам не решался выходить на связь и даже не подозревал, где вообще сейчас находится тот корабль, адмиралу которого он был подотчётен, он стремился выйти из рукава Ориона и найти ближайшую планету, оккупированную З’уул. Деталями Зоам сам поделился с пленниками.

Их провели в уже ставшую привычной комнату, где был накрыт традиционный стол. Однако Зоам сегодня был каким-то необычайно задумчивым. Не бахвалился, не подтрунивал над их положением, просто молча указал на свободные кресла и сам тяжело плюхнулся в одно из них. Артур и Пётр переглянулись.

«Что-то произошло?» – взглядом спросил он у Григорьева, садясь в кресло напротив.

«Не понимаю», – так же ответил Пётр и тоже сел. Ноги не слушались, хорошо, что на корабле была пониженная гравитация.

– Мы прошли место, где произошло сражение, – тихо сказал Зоам. – Тут масса обломков кораблей, почти все наши. Думаю, ваше Согласие дало тут бой ещё одному авангарду нашей армады. Поздравляю.

Артур молча кивнул. Если это так – хорошо. Пётр только пожал плечами.

– Артур, вы ведь знаете о коллапсаторе, не так ли? – спросил Зоам, глядя ему в глаза. Ох, откуда он знает? Читает его мысли? Или…

– Это такая звезда, которая сжимается в чёрную дыру? – уточнил Уайт, надеясь, что глаза не выдали его.

– Не валяйте дурака, господин президент, – отмахнулся Зоам. – Мы знаем о нём от Шмидта, у нас в руках был его компьютер, но дурак тактик потерял ноутбук во время отлёта с вашей колонии. Однако мне известно, что вы готовили какое-то мощное оружие. Признаю, я был заинтригован все эти годы, но сейчас, когда я встретил море обломков, я стал думать, уж не то ли оружие здесь поработало?

– Увы, капитан, – он всегда обращался к нему так, подчёркивая, что не считает себя находящимся в плену, – я президент молодого члена Согласия, и их военные не посвящают меня в свои тайны. А что касается Шмидта, так он придумал себе какую-то игру, и мы дали ему возможность сочинять что-то в лаборатории просто потому, что Ральф был слишком противоречив, как заключённый. Вы же понимаете, что его вины в смерти Прайса нет, всё дело в вашем гипнозе. Но Ральф настоял на тюрьме, на полном сроке. И для того чтобы хоть как-то не дать ему сойти с ума, мы разрешили экспериментировать в лаборатории. Что он там придумывал – одному Богу известно.

Пётр кивал и улыбался. Спасибо. Можно было надеяться, что этого хватит, чтобы заболтать Зоама.

– Не хотите говорить. Что ж, не надо, – улыбнулся в ответ пленитель. – Я мог бы вас пытать, мог бы ввести вам препараты, которые вас разговорят. Я вам нисколько не верю. Поймите, старички-разбойники, я куда старше и умнее вас вместе взятых. Я знаю,