– Только ли я могу использовать лунную тень. Моя мать могла это делать, и моя прабабушка Марали тоже. Наверное, у моей семьи какая-то связь с лунной тенью, которая позволяет нам вытаскивать звездный свет из себя и из других.

– Потрясающе, – пробормотала Руби, растирая рану на ладони.

– Ничего потрясающего. Просто странно, – сухо уточнила Хлоя. – Посмотрим на то, что нам известно: заставить лунную тень работать способна лишь Кинта; звездный свет внутри есть и у нее, и у Руби. Получается, вопрос не в том, можем ли мы добывать звездный свет, а в том, должны ли мы это делать. Не думаете, что вытаскивать из себя нити вредно? Если вытащить слишком много нитей из платья, оно расползется. Вдруг с людьми происходит то же самое?

Кинта скривилась:

– Так, первый твой вопрос неактуален стараниями королевы Матильды: ради платьев из звездного света она взяла нас в заложники. Касательно второго твоего вопроса, думаю, люди куда сложнее платьев.

– Конечно, сложнее. – Хлоя сложила руки на груди. – Но ты должна признать, что повод беспокоиться есть.

– Не беспокоиться было бы глупо, но я много об этом думала, и, по-моему, если ежедневно выдергивать из себя лишь по несколько нитей, все будет нормально. Держимся мы наверняка на миллионах нитей, так что особого вреда не будет.

Едва Кинта так сказала, острая боль в колене заставила ее усомниться в этих словах. Достаточно ли в ней звездного света, чтобы удержать целостность? Или она в буквальном смысле рассыплется?

Хлоя еще немного посмотрела на нее и пожала плечами:

– Ну тебе виднее. Жуткая лунная змейка – твоя.

– Кто хочет стать следующей? – спросила Кинта, игнорируя острую боль, и снова вытащила змейку. Их ждала работа, а с Иксилии она могла выбраться, только если королева Матильда будет довольна.

Аня открыла рот, чтобы что-то сказать, но Хлоя ее опередила.

– Попробуй сперва на мне, – быстро сказала она. – Так я пойму, безопасно ли это для Ани.

Их взгляды встретились, и Кинта кивнула. Она прижала лунную тень к ладони Хлои и через пару секунд вытащила с тонкой нитью звездного света.

– Почему у Руби нить больше? – спросила Хлоя, крутя тонкую, как волос, нить.

– Понятия не имею, – призналась Кинта. – С нитями для меня еще много непонятного.

– Давай снова! – потребовала Хлоя, закашлялась, потом отдышалась и проговорила: – Забудь о королеве. Я себе сплету что-нибудь красивое.

Кинта вытащила еще три нити из Хлои, потом несколько из Ани, и они взялись за работу.

* * *

Между заказами для королевы – которая законом запретила всем, кроме себя, носить кружево, хоть волшебное, хоть нет, – Кинта втайне мастерила кое-что для себя, совсем как в Североне. Королева обещала отпустить ее, когда она сплетет достаточно кружева, но Кинта ей не верила. Матильда не касорина. Она никогда не сожгла бы свое кружево и не считала, что будущее за наукой. Матильда уповала только на магию, что делало ее опасной.

Вот Кинта и решила принять меры самостоятельно. Она сплетет путь к спасению для себя и для своих новых подруг. Кружево из звездного света было явно волшебным – Кинта видела, как оно залечило руки Твену, – поэтому ей следовало попробовать соткать себе путь к свободе. А если она погибнет, пробуя? Так все равно будет лучше, чем чахнуть в королевском замке, с каждым днем все больше превращаясь в собственную тень.

Кружево для побега понемногу росло, но Кинта должна была его испробовать. Однажды утром, когда другие девушки занимались кружевной накидкой для королевы, Кинта вытащила свое полотно из-под груды тряпья, в которой его прятала. Кружево засияло на солнце.

Кинта трудилась над маленьким фрагментом кружева. В нем она изобразила окно, как две капли воды похожее на окно в мастерской, и гигантскую сову, севшую на подоконник. Дело было в середине утра. Если в том окне покажется сова, эксперимент можно будет считать удавшимся.

– Пожалуйста, удайся! – шепнула Кинта, делая последний стежок.

Шумел ветер, дующий с моря, из гавани доносились голоса громко переговаривающихся моряков. Хрипло кричали чайки, Аня с Руби шушукались за работой.

Кинта встала и на дрожащих, ноющих от боли ногах подошла к открытому окну мастерской.

– Пожалуйста, удайся! – снова шепнула она, подняла кружевное полотно и представила себе сову.

Кружево нагрелось в ее руках, за окном мастерской послышался шорох.

Восторженный смех сорвался с губ Кинты, когда на подоконник села гигантская, сбитая с толку сова.

Сова ухнула, а Аня, Хлоя и Руби закричали от удивления.

– Кшш! – шикнула Хлоя, бросилась к сове и замахала на нее куском кружева.

Если бы не сильная боль, Кинта пустилась бы в пляс. Эксперимент удался. Теперь она знала, что может создать себе путь побега и вернуться в Северон к Твену. Думая об этом, Кинта вернулась на рабочее место, полная решимости и дальше плести свое будущее.

Глава 35

Твен

Прочитав письмо от матери Кинты, Твен понял, что не имеет права проколоться, когда вломится в дом миссис Дэвенпорт. Залезть он собирался так же, как в прошлый раз они с Кинтой, но сразу после завтрака появился куда менее опасный вариант в виде приглашения.

Вечеринка, которую устраивала миссис Дэвенпорт, чтобы похвастаться платком, должна была состояться сегодня. По счастью, лавка «Вермиллион» была ее любимым заведением, и миссис Дэвенпорт позвала к себе Сорчию и Твена, утром прислав им приглашения. Гостями они не будут, по крайней мере полноценными, а доставят новые диковинки для коллекции миссис Дэвенпорт. Твену и Сорчии предлагалось посетить вечеринку, если не станут лезть на глаза.

Не лезть на глаза Твена устраивало полностью.

Завязав узлом веревку, Твен прикрепил к повозке последние диковинки для миссис Дэвенпорт: три стула, некогда стоявшие у оперной певицы, известной способностью вызывать голосом духов; зеркало, якобы пролежавшее век на дне моря; целый сундук платьев, которые почти наверняка носила принцесса, лишившаяся головы во время смуты прошлого века. Забежав обратно в лавку, Твен огляделся по сторонам. В последнее время лавка казалась более пустой. Почти как дом, хозяева которого переезжали. Нет, и главная комната, и секретные были по-прежнему полны диковин, но что-то напоминало Твену о расставаниях.

– Вы уже готовы? – спросил Твен у Сорчии, увидев, как та стоит у подноса с птичьими перьями. Старуха выбрала пурпурное перо и прикрепила к полям своей шляпы.

– Теперь готова, – ответила Сорчия, широко улыбаясь. – Тебе явно не терпится доставить эти товары.

Твен пожал плечами:

– Я просто рад делать свою работу и надеюсь, что кто-то из гостей вечеринки знает что-нибудь о Кинте.

Твен не