— Максимушка, это просто песня! — провозгласил он, как только увидел, кто его посетил. — Ты даже не представляешь, какое удовольствие я получил, делая этот комплект! Чертовски давно не работал с материалами из капрагина, так что тебе предстоит выполнить большую задачу.

— Какую это еще задачу? — опешил Макс, которому не улыбалось озадачиваться от каждого страждущего. — Не хватило чего-то что ли?

— Нет же! — оптимизм, излучаемый Алексеем Сергеевичем, был неиссякаем. — Нужно будет проверить все наработки, которые я использовал на твоей броне. Понимаешь, — перешел он на доверительный тон, — я же стал артефактором не только из-за желания денег побольше заработать. Люблю я это дело. Рунные цепочки считать, энергоемкость материала, изменения свойств различных участков, каркас для распределения духовной силы… Да я в школе математику любил просто изо всех сил. Всю алгебру вместе со всей геометрией. И тригонометрией не брезговал. Не оторвать было, это все при том, что Вторая Мировая шла полным ходом… А как дар открылся, так сразу влюбился в руны. Такой потенциал! Такое поле для творчества! Вот и сейчас — нет-нет, да сяду посчитать какую-нибудь идейку. Но мои идейки крайне требовательны к энергоемкости, а тут ты мне целого капрагина приволок. Ты же знаешь, что живность выше пятого класса опасности — это привилегия сильных организаций, такие материалы они на рынок не выпускают, с кого получены — не говорят. А пятый класс в свободном обращении тоже найти крайне сложно, хотя та же Гильдия на капрагинов рейды устраивает периодически. В общем, потрафил ты мне! А я в долгу быть не люблю, так что испробовал на доспехе все свои наработки, предварительно протестировав по отдельности. Поэтому мне от тебя нужны только отзывы об удобстве и работоспособности: на их основании подам заявку в Палату Артефакторики на патент и следующий ранг. А то засиделся я в Мастерах, пора выше двигаться.

— Понял, принял, записал, — ответил Максим, улыбаясь. — Ну давайте посмотрим, что вы тут наворотили.

— Смотри, — артефактор потер руки и начал рассказывать: — Основные зачарования — это прочность и защита от стихийного спектра. Прочность этой брони — как у комплексной защиты из титана и композитных пластин, только она при этом еще и гибкая. В упор можно из Калашникова расстреливать — не пробьет. Рассеивание стихийных воздействий порядка сорока процентов, но эта функция активируемая, питается от твоей ауры. Автономно накопителей хватит на пару-тройку атак третьего круга, дальше все, подзарядка. Термическая устойчивость от минус семидесяти до плюс ста тридцати, это долговременная. Кратковременная в полтора раза выше. Сопротивление на пробой точно не мерил, но естественную молнию выдержит. Разок. Потом уже все, поджарит. Далее у нас идет климат-контроль, тут все стандартно: температура и влажность регулируются относительно комфортных для тела, минуты три на настройку — и вот тебе в этой одежке не жарко и не холодно.

— Шикарно! — восхитился Максим. — А что там насчет самовосстановления?

— Не торопись, еще дойдем, — остановил его Сергеич и продолжил: — Еще реализовано распределение импульса, система пассивная, так что с того же Калашникова синяков получишь кучу, но никаких глобальных повреждений. Сброс энергии до шестидесяти процентов по противонаправленному вектору, остальное равномерно распределяет по каркасу брони. Теперь самовосстановление: реализовал механизм восстановления с двух источников, можно просто духовной энергией, но если хочешь быстрее, можно использовать любую органику. Любую! И на закуску — пять пространственных карманов по три десятых кубометра каждый. Четыре — под оперативные расходники: зелья, карты, свитки, а еще один — под органику, из которой будет регенерировать броня при получении повреждений.

— Ого! — Макс изумленно приподнял бровь. — Прям нанотехнологии Сколково. Не ожидал! Вот что бывает, когда бюджет не осваивают, а употребляют по назначению.

— Само просилось к реализации, — хмыкнул артефактор. — Накопители энергии есть? Есть! Почему бы не быть накопителю с материей? Вот я и сделал. А по поводу бюджетов — это ты в точку…

— Все гениальное просто, — подхалимски улыбнулся Максим, на что Сергеич только расхохотался.

— Накопители на полторы тысячи парсов, комбинированные, делал из кости. На поддержание базового функционала тратится около ста парсов в сутки, самозарядка от ауры, — продолжил он объяснения. — Для всех режимов можно использовать принудительную накачку, руны для приема энергии под грудными пластинами.

— Великолепно, Алексей Сергеевич! — ничуть не покривил душой охотник. — Просто великолепно!

— Когда работа в радость, то и результат соответствующий, — отмахнулся довольный артефактор. — К чему-то серьезному готовишься?

— Жизнь у меня неспокойная в последнее время… — загадочно ответил Макс, быстро понявший, куда ветер дует. — Так что полагаюсь на вашу стойкость в хранении тайн и секретов.

— Это каких же? — заинтригованно спросил Сергеич.

— Например, секрета этой брони, хотя бы до того момента, как в Палату понесете свои труды.

Артефактор пригорюнился, Макс аж умилился от этого вида.

— А взамен обещаю принести кое-каких редких материалов, чтобы было интересно поработать, — подсластил он пилюлю.

— Другой разговор, Максим, другой разговор! — вновь повеселел Алексей Сергеевич. — Ну все, давай, надевай уже, примерка нужна, примерка важна.

От артефактора парень выбрался только через час. Он уже намеревался перейти на Изнанку и отправиться домой, как вдруг тренькнуло СМС. Илья назначил встречу, как всегда, во сне. Похоже, дело сдвинулось с мертвой точки.

Последние пару встреч с Юдиным Макс проводил в импровизированной переговорке. Представил себе некую комнату на верхних этажах небоскреба: панорамные окна, вид на абстрактный городской центр с высотной застройкой и редкими вкраплениями парковых зон, спокойные тона стен, стеклянный стол и удобные офисные кресла. Чем меньше воображаемая зона, тем легче ее контролировать, а Илья Игоревич любил попытаться перехватить контроль над сновидением, как бы показывая, кто тут главный, а кто еще из песочницы не вылез. Максим такое поведение откровенно не одобрял, но понимал — у сноходцев свои погремушки. Силы воли парню было не занимать, описания практик, необходимых для контроля своего сновидения, у него тоже имелись, так что в один из визитов, когда Юдин вломился в сон, поменяв попутно погоду, частично — место и добавив каких-то своих элементов, Максим сконцентрировался и превратил шикарный диван, на который сноходец собирался сесть, в два многократно описанных везде стула из известной загадки, которую, якобы, загадывают в местах, не