– Ты знаешь, что Питтерсон приезжал в город в конце весны, а потом ближе ко Дню города? – словно невзначай поинтересовался Шаттон.

Он вел сам, излишне осторожно, по мнению Антонии. Но сегодня ее это не раздражало, и желания вырвать руль из рук коллеги не было.

– Постой… Примерно в это же время и пропали первые девушки! Во всяком случае те, о которых мы знаем, – нахмурилась Антония, переключаясь на работу.

– Верно. А еще он живет в городе уже несколько месяцев, прибыл почти одновременно с тобой. Чем занимался все это время и почему объявился в департаменте так поздно, никто не знает.

– А его спрашивали об этом?

Антония придержала шляпку на крутом повороте.

– Ты шутишь? Как ты себе это представляешь?

Антония задумалась. Она была вынуждена согласиться, что такие вопросы – не лучшая идея. Но, получается, инспектор тоже в списке подозреваемых…

– Ирвин знает о ваших с Виком умозаключениях?

На удивленный взгляд Шаттона Антония никак не отреагировала. Неужели он думал, что она дальше своего носа не видит? Калли занята постоянными ссорами с Виком, и ей не до интриг. Лендер не одобряет саму идею подозревать коллег и тем более начальство. Ну а Вик давно косо поглядывает в сторону инспектора и наверняка первый выдвинул предположения на его счет.

– Знает, – коротко ответил Шаттон, паркуя машину на служебной стоянке.

Парнишка за столом дежурного загадочно улыбнулся Антонии, как и знакомый охранник из отдела задержаний. Антония озадаченно осмотрела себя, прислушалась к окружающим, но не нашла ничего подозрительного. Но почему тогда так бьется сердце?

Она открыла дверь отдела и замерла на пороге. На их с Шаттоном столе стоял букет.

– Это откуда? – искренне удивился Шаттон, и Антонии стало немного грустно, что цветы не от него.

– А это у нашей Читающей поклонник объявился. Второй день на веники разоряется, – фыркнул Вик.

Калли прожгла его спину недовольным взглядом, и Антония вздохнула. Теперь рыженькая будет ей завидовать, а Вик будет злиться из-за того, что Калли хочется подобных знаков внимания. А Антонии придется сидеть и выслушивать их эмоции, ловить намерения Калли накапать кавалеру на мозги и желание кудрявого блондина начистить кому-нибудь рожу. Он вообще в последнее время крайне раздражителен.

– А это не может быть опасно? Не вышло прямое нападение – так есть яды и амулеты…

Шаттон был недоволен, заранее ревновал, но сдержал себя в руках и высказал весьма дельную мысль.

– Я все проверил, как и вчера. Обычный букет, – щелкнул замками чемоданчика Лендер. – Так, я на выезд. Если еще что-нибудь принесут в мое отсутствие, в верхнем ящике набор амулетов и реактивов для проверки. Всем удачного дежурства!

– Хорошего выезда! – отозвалась Антония, убирая букет подальше от взглядов Шаттона.

Очень хотелось оставить его на столе, чтобы любоваться, как и вчера, но злить коллегу не стоило – сама же и словит от него неприятные эмоции. Оно ей надо?

Потеснив Шаттона за столом, Антония составила график допросов по списку, который вчера вручил ей шеф. Для этого пришлось поднять архивы, проверить, по каким делам проходили эти лица, и вообще, попадали ли они или их родственники хоть раз во внимание департамента расследований. Для каждого подозреваемого заранее составлялись индивидуальные списки вопросов в зависимости от прогнозов того, как будет протекать беседа и что за человек окажется на стуле напротив следователя.

Антония пыталась продумать возможные сценарии этих встреч, свое поведение и варианты поведения опрашиваемых, методы воздействия от уговоров до прямого давления, и гадала, нужно ли будет применять дар. Антония старалась не ставить на один день двух человек, для которых вероятность использования силы Читающей высока.

Отправив через Гуса приглашения на допросы, Антония наконец расслабленно выдохнула и откинулась на стуле. Ну вот, осталась самая малость – эти самые допросы провести.

В обед по пути в таверну Антония поинтересовалась у секретаря и дежурного охранника на первом этаже, кто принес цветы. Хоть стало понятно, почему они встретили ее такими загадочными улыбками! Но, увы, оба видели только паренька-курьера, который интересовался, где найти леди де Вельвиче.

* * *

Первый допрос результатов не дал. Просто не самый приятный нахальный тип, но без серьезных грехов на душе. Да, на него жаловались соседи за угрозы разделаться с их собачкой, которая гавкает по ночам и гадит под окнами опрашиваемого, да и под косвенные приметы Чучела он подходил, но к убийствам и пропажам девушек никакого отношения не имел. А что до собачки – в чем-то Антония его понимала.

* * *

На следующее утро Антония заехала в кондитерскую за привычным офисным набором и у самого магазина почувствовала липкий, неприятный, полный ненависти и злобы взгляд. Как будто ей между лопаток загнали кинжал или стукнули лопатой по голове в надежде тут же закопать под ближайшей скамейкой. Антония оглянулась – кто, кто же это?! Вокруг сновали люди, спешащие на работу или по другим делам, кто-то кого-то задел локтем, на кого-то накричали, потому что он перебежал дорогу, едва не попав под колеса автомобилей. Антония, не сумев с ходу определить неприятеля, открылась как могла полно, выпустив свой дар на волю.

Тут же от обилия красок аур и эмоций закружилась голова, но Антония привычно абстрагировалась от неприятных ощущений. Куда же мог деться недоброжелатель? То, что он опасен для нее, не оставляло сомнений. Это был не простой, случайно брошенный злой взгляд. Этот тип знал, на кого смотрит, и, если бы была возможность, без колебаний осуществил бы свои мысленные угрозы.

Проходящий мимо мужчина нечаянно толкнул Антонию и тут же извинился. Она только отмахнулась и отошла к стене, чтобы не мешать прохожим. Огляделась, дошла до конца переулка, свернула за угол, вернулась обратно. В глазах плясали неприятные «мошки», начиная мешать восприятию. Антония чувствовала людей на много шагов вокруг, но направленную на нее агрессию найти не могла. Кто это был? Как он ушел от нее? Амулет? Экранирующие техники? Специальные приемы переключения сознания? Или просто этот неизвестный проезжал мимо на автомобиле или лошади и поэтому так быстро исчез?

– Доброе утро, Тони.

Мужской голос рядом заставил ее вздрогнуть. Антония с некоторым трудом переключилась с видения аур на обычное зрение и уставилась на лошадиную морду. Моргнула, подняла взгляд выше. Животное недовольно на нее косилось и мотало головой, но всадник держал его крепко, не давая проявлять норов. Антония окончательно собралась с мыслями и посмотрела еще выше, чтобы увидеть сидящего верхом Питтерсона собственной персоной. Закралось подозрение, уж не правы ли Вик с Шаттоном – слишком часто