Филин кивнул.

– Да. Подпись, где галочки.

Лидия Петровна кивнула.

– Ну вот, а тут Тамарка-то звонит: ой, Лида! У нас в подъезде прямо сериал про ментов был, жильца твоего брали да не взяли, и дверь тебе вынесли. Я мигом сюда. Описала его вашему художнику, как смогла, вроде получился похож. Что он сделал-то?

– Не могу вам пока сказать, – ответил Влад. Хозяйка квартиры протянула ему заполненные документы, и он едва сдержался, чтобы не спросить, какая у нее Тень. Наверно, сурок или хомяк: деловитый, серьезный, набивающий щеки едой, потому что зима близко даже в июле.

– Ну и ладно. Чем смогла, я вам помогла, поеду в квартиру. Там еще прибрать надо, все наверно перебуробили.

Филин понимающе кивнул. Очень скоро эта энергичная женщина найдет нового жильца и долго еще будет рассказывать родным и соседям о том, как прежнего арендатора приходили забирать с полицией и ОМОНом.

Распрощавшись с Лидией Петровной, он сходил к художнику – тот уже окончательно обработал фоторобот Зверогона и приготовил для печати. Взяв листок из принтера, Филин долго рассматривал собирателя Теней. Светловолосый, голубоглазый, он выглядел нарочито неприметным. Прямой нос, мягкие черты лица, тонкие губы – но Филин знал, что такие люди могут измениться в любую минуту.

В глазах вспыхнет хищный огонь, губы скривит улыбка, и прежняя бледная моль вдруг обретет новую жизнь, силу и энергию. Станет бойцом, соблазнителем, героем романа – чтобы в следующий миг снова сделаться блеклым призраком.

Зверогон смотрел на него с распечатки и едва заметно улыбался, словно загадывал загадку. Словно спрашивал: “Сможешь ли ты поймать меня, птич-ка? Или я доведу дело до конца, спущу курок и ты расплескаешь мозги по всему Красноармейскому проспекту?”

“Ничего ты, сука, не сможешь, – подумал Филин. – Ты уже гниешь, тварь такая, тебе недолго осталось. Скоро ты ссохнешься, из тебя испарятся даже воспоминания. Скоро ты ничего не сможешь”.

Он невольно обрадовался, что не все убитые и умершие неправильно становятся заложными. Далеко не все – просто в некоторых людях запускался странный процесс возвращения, и механизм его был пока неясен.

Возможно, просто сильное желание завершить незаконченное дело. Заложные матери возвращались в дома, чтобы покормить детей. Заложные невесты приходили к обожаемым женихам, чтобы застать их с другими.

Как хорошо, что сейчас почти ни у кого нет сильных желаний.

Филин вернулся с распечаткой в свой кабинет – Арина поднялась к нему со стула в своем привычном углу, и он вспомнил, как девушка начала говорить в кафе о чем-то важном. Он даже догадался, что именно она хотела сказать, и решил, что когда Зверогона возьмут, все скажет ей сам.

Филины одиночки. Им даже в паре нужно место и время, чтобы быть наедине с собой. Но теперь…

– Вот, – Влад протянул Арине лист бумаги. – Каков красавец, а? Вроде невзрачный, ничего особенного, но чувствуется в нем что-то, правда?

Арина взяла распечатку. Посмотрела на лицо Зверогона, издала болезненный вздох, как животное за мгновение до смерти, и начала заваливаться в сторону.

– Арин! – Филин успел подхватить ее, не дав распластаться на полу. Похлопал по щекам, приводя в сознание. – Арин, ты что? Что случилось?

Он услышал легкий клацающий звук и понял, что это стучат ее зубы. Арину бил озноб, она одеревенела в руках Филина и смотрела на распечатку, не в силах отвести от нее широко распахнутых потемневших глаз.

– Я же говорила, – хрипло выдохнула она. Перевела взгляд на Филина – кажется, никто и никогда не смотрел на него с таким ужасом, с такой отчаянной мольбой. – Я же говорила, Влад! Я с самого начала это знала!

– Да что такое? – Влад поставил ее на ноги, и Арина впилась в его плечи так, словно он один мог спасти от накатывающей тьмы.

– Это Павел, – прошептала она и вздрогнула от своего голоса. – Это мой брат!

***

– Вообще это многое объясняет.

Когда Арина смогла успокоиться, Филин позвонил Рудковскому. Они встретились на набережной, сели на скамью, и Арина, глядя в сторону Турьи и почти не видя ее, подумала, что русалки могут их подслушивать. Они вообще не велели здесь появляться.

Ну и что. Теперь это не имеет значения.

Ничего теперь не важно, кроме того, что она ничего не знала о своем брате, который ходил между мирами и убивал экзотов.

– Все люди, которые попадали к нам, уникальны. У них нет здесь двойников, они обладают способностями, сходными с котами прайми. Способны ходить между энергетическими нитями мира. Кто-то даже может путешествовать туда-сюда. Мы пока не встречали таких, но чисто теоретически это возможно.

Рудковский откинулся на спинку скамейки и добавил:

– И теперь это снова вопрос государственной безопасности, друзья мои.

Влад понимающе кивнул. Арина держала его за руку, словно боялась, что если расцепит мокрые непослушные пальцы, то навсегда потеряется в темноте. В сумраке между мирами.

– Получается, моя мама такая же, – пробормотала Арина. Рудковский понимающе качнул головой.

– Возможно, именно от нее вы с братом и унаследовали эту особенность. Кто его проклял?

Арина пожала плечами.

– Не знаю. Его… ну почти все его любили.

Вспомнился двор, беседка, Павел, который принес пива на всю компанию – его приветствовали довольным гоготом и восхищенными возгласами. Как не любить, когда ты душа компании? Конечно, себе на уме, свои выгоды для Павла всегда были на первом месте, но все же…

– Первое убийство произошло шесть лет назад, – сказал Рудковский. – Тогда ваш брат впервые попал сюда. Не запаниковал, сориентировался, все понял о нашем мире, а потом смог вернуться к себе. Он куда-то пропадал шесть лет назад?

– Его тогда уволили с работы. Он исчез на выходных, потом через пару недель позвонил и сказал, что был в Крыму, – откликнулась Арина и не узнала своего голоса, глухого и мертвого. – Мать тогда сказала, что он все правильно сделал. Когда уроды лишили тебя работы, то нужно развеяться и прийти в себя.

Что сказала бы мать, если бы Арина вот так решила отдохнуть от учебы или работы? Да съела бы заживо! Павел тогда приехал домой какой-то восторженный и дико счастливый. Арина не помнила, чтобы он когда-то был на таком подъеме.

Кажется, впервые в жизни он был счастлив по-настоящему. Тогда Арина думала, что это из-за крымского солнца, вина и безотказных длинноногих красавиц. А оказалось, Павел просто нашел дорожку в другой мир.

В такой, где у каждого человека есть Тень – и захотел