— И обязательно оставили бы кнуты, — закончила мысль я.

— Как же вы живёте? — в глазах сиа отразился ужас, и он же чёрной полосой затенил ореол. — Убиваете друг друга и всё вокруг себя.

— Цепляемся за то, ради чего стоит жить, — Нэл посмотрел на меня. — За наших любимых, родных, друзей.

— Этого достаточно? — серьёзно спросил Эл-Лан.

— Чтобы окончательно не озвереть — да.

В голубом бездонном небе лениво плыли кипенно-белые ватные облачка. Такие очаровательные, мягкие, мирные, словно на Лернее не существовало горя и боли. Прекрасный ласковый мир, где солнце всегда доброе.

Солнце взорвалось ярчайшей вспышкой, от которой я на миг ослепла. Перед глазами заплясали радужные круги, и лишь через несколько секунд стало понятно, что это не обман зрения. Ослепительный свет исходил из одной точки, которая медленно опускалась всё ниже и ниже. Эл-Лан пронзительно засвистел, вскочил, бросился к стене и обернулся:

— Я уже видел это, — голос сиа дрожал. — Видел в ту ночь, когда нас забросило сюда…

Мы с Нэлом тоже поднялись: никакая сила не удержала бы меня в комнате. Эл-Лан подождал нас и повёл через расходящиеся стены явно коротким путём. Не прошло и минуты, как мы оказались снаружи, на сочно-зелёной лужайке. Отовсюду спешили сиа, над алыми гривами сияли голубой восторг, алое возбуждение и янтарное любопытство. Светящаяся точка достигла уровня земли и разошлась ещё одним взрывом, моих щёк коснулся сухой холодный ветер. В центре взрыва появилось оранжевое пятно и росло до тех пор, пока не достигло размеров двери.

Из пятна вышли сиа.

Их было трое, двое мужчин и женщина, сжимавшая в руках непонятное мерцающее устройство, постоянно меняющее форму. Над всеми тремя пылало алое и синее, и сами они казались одновременно синими и алыми из-за невероятно ярких грив и синих одежд. Гостья восторженно защёлкала, передала своё устройство мужчинам и подбежала к Эл-Лану. Я ожидала, что она обнимет его, но она опустилась на колени, уткнулась лбом в его ноги и отчаянно заговорила. Затем она посмотрела на нас с Нэлом и испуганно вскрикнула.

Эл-Лан сел рядом с ней и приложил ладони к её ладоням. Цвета в их ореолах постоянно менялись. Голубой, изумрудный, бирюза… Бирюзы было больше всего. Затем женщина поднялась и подошла к нам, Эл-Лан следовал за ней.

— Аэла, — поклонилась гостья. — Прости нас.

— Вы говорите на хитарском?! — глупейшим образом выпалила я.

— Сиале, — она обвела широкий круг. — Все знания общие, а брат Лан передал мне память. Мы виноваты, аэла. Мы искали способ… в вашем языке нет такого слова. Переброса, переноса… Окна через пространство. Мы не хотели нарушать ваш покой.

Гостья засвистела, и сиа резко разбежались, чтобы через минуту, две, три появиться вновь. Кто-то нёс вещи, матери вели детей, медные лица были сосредоточенны и восторженны. Ай-Мью с трудом пробралась через поток, Се-Лана она держала за руку.

— Домой! — Ай-Мью взволнованно погладила мою щеку. — Домой, Уна! Пойдём с нами!

— Я не могу, — растерянно ответила я. — Не могу, сестра… Мой дом здесь.

— Большая честь быть избранной Сиале, — гостья пронзительно поглядела мне в глаза. — Целительница душ благословенна и уважаема.

— Бесполезный дар, — вырвалось у меня. — Видеть эмоции — и всё!

— Всё? — гостья изумилась. — Не только видеть — менять. Представляешь иной цвет — меняется чувство. Ты даришь покой и радость вместо боли и злости.

Так просто?! Хотелось одновременно расплакаться и расхохотаться. Так просто… Меняешь цвет — и мир подстраивается под тебя!

— Вы уйдёте — и дар исчезнет?

— Дар — часть тебя, — гостья дотронулась пальцем до краешка губ. — Ты же не исчезнешь?

Сиа по одному заходили в пятно, дети впереди матерей. Оранжевое — это же небо! — вдруг осознала я. А трава огненно-алая…

— Я буду скучать, — Ай-Мью сняла с запястья браслет и надела на мою руку. — Буду очень скучать, сестра…

— У нас мало времени, — виновато пояснила гостья. — Примерно ваши четверть часа. Окно между мирами нестабильно. Мы так долго искали наших братьев и сестёр! Сиале подал нам знак, для него нет расстояний.

Цепочка сиа тянулась, словно алая река. Они не толкались, не шумели, проходили быстро и слаженно. Домой. Не выживать, а нормально жить. Я беззвучно заплакала. Эл-Лан ушёл последним, оглянулся на Город и поднял руку в прощальном жесте. Мужчины протянули гостье устройство. Вблизи оно выглядело как живой сгусток света. Гостья с секунду разглядывала его — и вложила в мою ладонь. На ощупь сгусток оказался холодным, словно снежок.

— Ты и твой избранный умирали за наш народ, вы заслужили право прохода. Чтобы включить, нужно сжать один раз, выключить — два. Благодарю тебя, аэла.

— Нет, — после секундной борьбы возразила я и протянула светящийся сгусток обратно. — Нельзя, понимаете? У меня ваш прибор можно украсть, отнять… Наконец, мы однажды умрём. Вместо нас в ваш мир придут другие, с пистолетами, минами и пулемётами.

Она не понимала. Эл-Лан бы понял… Но сиа не спорила и не утратила благожелательности. Её спутники скрылись в окне.

— Пожалуйста, отойдите как можно дальше от купола, — сказала она. — Только не на дорогу, её тоже нельзя оставлять.

— Машина! — встрепенулся Нэл.

— Быстрее, — поторопила гостья. — Время почти вышло.

Автомобиль стоял у самой границы купола, ключ торчал в замке. Я открыла проход, Нэл выехал и распахнул дверцу:

— Садись, пока не замёрзла!

Бурая трава снаружи была покрыта инеем. Мы отъехали метров на сто и развернулись. Вместо окна в мир Сиале снова сияла яркая точка, затем она взорвалась и рассыпалась мириадами ослепительных брызг. Тут же начали беззвучно таять купол и нереальные дома, словно их стирала невидимая рука. Несколько минут — и от чуждой красоты осталось лишь яркое пятно зелёной травы, единственное напоминание о сиа.

Вот теперь точно всё.

Глава 28

Покрытие с дороги сиа исчезло, но полоса утрамбованной земли осталась. Мороз сковал почву, и машина шла без особых проблем. В редколесье пришлось остановиться и распотрошить багаж, потому что наша одежда тоже растворилась без следа, как и браслет, подаренный Ай-Мью. Тем не менее мы не рискнули заезжать в Амьер и объехали город стороной. Уже в Ильезе мы купили тёплые куртки и ботинки на меху, а я потренировалась «менять цвет» на продавце газет.

Гостья из мира сиа была права: управлять эмоциями оказалось до смешного просто. Стоило только представить, как лимонно-жёлтый цвет над продавцом переходит