– Вы?!

Ну вот, спрятаться не удалось, инспектор ее увидел и безошибочно угадал в ней виновницу всего этого шума. Пришлось коротко пересказать случившееся. Рассказала она и про куртку с огнестрелом, но инспектор едва удостоил улики вниманием. Отчитываться перед Питтерсоном не хотелось, поэтому Антония постаралась как можно быстрее закончить разговор.

– Боссу о случившемся я уже доложила, стражи должны вот-вот подойти.

– Ясно, – коротко ответил инспектор и, бросив напоследок испепеляющий взгляд в сторону Антонии, стремительно вышел.

В дверях он столкнулся с появившимися наконец-то стражниками, что-то им сказал, и те послушной гурьбой вышли вместе с ним на улицу.

Антонии стало обидно. Она пострадала от неизвестных преступников, но не получила ни капли сочувствия. Начальник «принял к сведению», мадам Клозетта посчитала это «опасным происшествием» и посоветовала быть аккуратнее, словно Антония сама была виновата в случившемся. Инспектор и вовсе был немногословен и даже не дал ей возможность поговорить со стражами. Ну а что до остальных, прохожих и работников магазина, – те видели только новый повод для сплетен. Антония уже слышала версию о том, что нападавших было пятеро, а один парень неприятной наружности, с тонкими усиками, и вовсе утверждал, что пострадавшей была «девушка легкого поведения», которая сама и спровоцировала пару добропорядочных граждан, а потом подняла крик. На Антонию уже давно перестали обращать внимание, словно она стала деталью интерьера.

Снова хлопнула дверь, и через минуту к Антонии подошел Олаф, серьезный, собранный, обеспокоенный.

– Как вы себя чувствуете, миледи? Позвольте забрать вас домой?

Олаф, как всегда, говорил сдержанно и не произнес вслух всего, что крутилось у него на языке, но Антонии было достаточно и его эмоций и намерений. Ощутив неожиданную поддержку, Антония выдохнула, прогоняя навернувшиеся было от обиды слезы.

– Да, Олаф, конечно, спасибо. Лекарь ногу уже подлечил, сказал пару дней отлежаться, все остальное в порядке, – сразу успокоила она дворецкого.

Олаф подогнал хозяйскую машину к самому входу и, не слушая возражений Антонии о том, что она может и сама дойти, подхватил ее на руки. По пути они столкнулись с вездесущим инспектором. Мужчина попытался остановить Олафа и принялся задавать какие-то вопросы, но дворецкий так на него посмотрел, что Питтерсон подавился словами.

– Лекарь прописал покой миледи. Всю доступную информацию она уже сообщила, прошу нас не задерживать.

Антония восхитилась выдержкой и наглостью своего дворецкого. Это же надо так отшить самого инспектора! Олаф, поймав ее восхищенный взгляд, задорно подмигнул.

* * *

По мнению Антонии, Олаф ехал слишком аккуратно и медленно, боясь растрясти ее драгоценную особу, но она была ему благодарна и за эту затянувшуюся поездку. Ветер выдул из головы все непрошеные мысли, она перестала винить себя и думать, что могло бы случиться, если бы… Этих «если бы» набралось бесчисленное множество. В конце концов, решив, что все уже произошло и ничего не изменить, Антония тряхнула головой и посмотрела на небо, на котором сквозь городской смог и вяло плывущие темные облака все равно пробивались звезды.

– Олаф, а у нас дома есть что-нибудь сладкое?

Дворецкий задумался и честно ответил:

– С завтрака остались сладкие пироги, еще есть печенье и карамельные конфеты. Повариха уже ушла, но моя мать может приготовить сладкий творожный крем с изюмом, Йорке он очень нравится.

– Давай все, буду заедать стресс, – хмыкнула Антония, наблюдая, как в темноте медленно вырастают башни приближающегося поместья.

Йорка и Виттор уже спали. К счастью, на мальчишке происшествие никак не сказалось. Олаф сознался, что у него разболелась татуировка клятвенника и он едва не отправился в город самостоятельно искать попавшую в беду хозяйку.

Антонии оставаться одной не хотелось, и она пригласила Олафа и его мать выпить с ней чаю. Что покрепче пить было нельзя из-за лечения, поэтому Антония заедала переживания конфетами и творожным кремом.

Уже когда Олаф отнес ее наверх и помог раздеться, Антония рассказала ему о случившемся – эмоционально, в красках, снабжая рассказ грязными ругательствами и крепкими эпитетами, размахивая руками так, что пару раз Олафу едва не досталось по носу. Дворецкий только головой качал, осторожно стаскивая с пострадавшей ноги сапог. Антония не стеснялась, Олаф уже видел ее всякую – и сонную и злую по утрам, и больную после применения дара, и даже голую в душе. Что уж теперь? Но Олаф все равно старательно отводил взгляд и старался не касаться тела хозяйки, только пуговиц и застежек.

– Спасибо, Олаф, – зевнула Антония, приняла из рук дворецкого ночную сорочку и ловко ее натянула. – Что бы я без тебя делала?

– Вас завтра будить? – осторожно уточнил дворецкий, задвигая шторы.

– Да… Хотя нет, не нужно. После такого просто необходимо выспаться.

– Разумное решение, миледи. Спокойных снов. Если что-то понадобится, зовите, – кивнул Олаф на шнур для вызова слуг над кроватью и ушел.

Благодаря амулету от Лендера он услышит вызов, в какой бы части дома или сада ни находился.

Антония еще минут пять повозилась, шипя и пытаясь поудобнее устроить ноющую ногу, а потом незаметно для себя самой уснула.

Глава 13

Дело о покушении

Три дня пролетели как один. Наплевав на все, Антония никого не принимала и не подходила к телефону. Приехавший было навестить ее Шаттон уехал ни с чем, Олаф даже не пустил его за ворота, сославшись на самочувствие хозяйки. Ирвин, звонивший, чтобы узнать что-то по происшествию, услышал от дворецкого вежливое сообщение о том, что хозяйка плохо себя чувствует и изволит спать.

На самом деле почти все это время Антония просидела в библиотеке. Оставаться в постели не хотелось – одеяла и подушки заставляли девушку чувствовать себя действительно больной и беспомощной, а это ей не нравилось. Поэтому Олаф в срочном порядке заказал из книжной лавки последний каталог и литературу по списку хозяйки. Вышло более полусотни наименований, причем три из них оказались многотомниками. Теперь у Антонии было полное собрание сочинений популярного автора детективов (одна книга серии даже с автографом), большой справочник криминалистики, свод последних изменений законов, иллюстрированный каталог разрешенного и запрещенного оружия и даже альбом модных фасонов столичных платьев. Антония подумала, что нужно будет заказать на пробу пару нарядов у разных мастеров, быть может, и в провинции найдутся швеи не хуже столичных. Одно платье, с асимметричным подолом и кокетливо выглядывающей пеной нижних юбок, показалось Антонии особенно многообещающим. Нужно было только решить, заказывать наряд в винном или изумрудно-зеленом цвете.

Конечно, просмотреть все книги за такой короткий срок было невозможно, да Антония и не собиралась.