Взгляд гостя зацепился за татуировку-лозу, обвивающую запястье дворецкого, и молодой лорд заткнулся на полуслове, вновь побледнев. А Олаф усмехнулся, нехорошо так, совершенно по-бандитски.

– Олаф, нам сегодня нужно будет еще зайти к тому пожилому магу, который брал у тебя клятву, – закрывая за собой дверь ванной, подтвердила догадки гостя Антония.

– Как прикажете, миледи, – сухо отозвался Олаф, подыгрывая. – А с гостем как, вежливо его проводить или?..

Жан проследил за взглядом дворецкого, уставился на нож, лежащий на столике рядом с закрытыми блюдами с завтраком, и внезапно сорвался с места, на ходу собирая свои вещи.

Виттор, удобрявший пересаженные деревья, совершенно растерялся, а Йорка, которому, к его неудовольствию, поручили подметать дорожки, посчитал это лучшим развлечением недели и потом еще долго веселился, вспоминая полуодетого мужчину, выскочившего из дома и со всех ног, путаясь в неправильно надетых брюках, припустившего в сторону города.

Антония тоже посмеивалась, стоя под душем. Пожалуй, так шустро поклонники от нее еще не сбегали. В институте все знали, что Читающие не заводят семей и длительные романы, но от кавалеров у нее отбоя не было. Все же она из знатной фамилии, и связь с ней не опорочила бы имя сына какого-нибудь лорда, а еще она следит за собой и совершенно не рвется замуж – идеальная подруга! Кавалеры приходили, а стоило только намекнуть, безболезненно и совершенно без обид уходили, оставляя после себя воспоминания о совместных ночах и милых знаках внимания.

Но в маленьком городе, похоже, все иначе. Антония вздохнула. Видимо, к кавалерам теперь придется ездить самой, куда-нибудь к морю или даже в столицу. Нет, ну что за нравы!

* * *

Следующая неделя добавила забот. Дело о пропавших девушках застопорилось, как заевшие шестеренки, а еще в городе на Антонию стали странно коситься.

– Шаттон, что происходит? – прямо спросила Антония, поймав такой же взгляд от коллеги.

– Все в порядке, леди, – сухо обронил мужчина.

– Шаттон, я не понимаю!

Антония никак не могла сообразить, что значат эти всполохи в ауре коллеги, когда он бросает на нее взгляд. И с каких это пор они на «вы» и обращаются друг к другу по титулу?

– Просто он хочет сказать, что не желает иметь ничего общего с дамой, которая использует клятвенника-уголовника для постельных утех, – вмешался в разговор Вик.

Он сидел, закинув ноги на стол, и с задумчивым видом разглядывал свой маникюр.

– Что?

– Ну, с легкой руки некоего Жана об этом сейчас говорят все в городе, – просветил Антонию Вик.

– Ах вот оно что…

Антония тем же вечером приложила немало усилий, чтобы до Жана дошли слухи, будто о нем спрашивают в городе подозрительные типы, и поговорила с магом, надеясь на его чувство юмора. Поэтому, когда на следующее утро Жан зашел к магу якобы по каким-то мелким семейным делам, а потом словно невзначай поинтересовался, за какие провинности был пойман клятвенник леди де Вельвиче, маг с совершенно честным видом сообщил, что его приговорили к пожизненному заключению за убийство с отягчающими.

В тот же день слухи об Антонии прекратились, чему девушка была очень рада, но косились на нее еще долго, да и осадок остался. До простых горожан ей дела не было, а вот то, что в ложь поверили коллеги, было неприятно.

У Антонии и помимо сердечных дел проблем набралось немало. Какой-то «доброжелатель» донес до ее родителей те слухи, которые распускал этот наглец Жан. Отец отреагировал ровно – мягко укорил и попросил быть аккуратнее, расспросил о прошедшем приеме и пообещал прислать «на особый случай» несколько бутылок вин разного сорта, явно пытаясь подбодрить дочь. Мать же написала гневное письмо на семи страницах о недопустимости подобного поведения. Не дочитав и половины, Антония раздраженно бросила бумагу в огонь. Можно подумать, мать в молодости не совершала ошибок! И нет, она не собирается возвращать Олафа на плаху, он ей нравится. Как управляющий, конечно.

На работе тоже все скрипело как несмазанные шестеренки. Шаттон смотрел на Антонию волком из-за ее первого дела – оказалось, семья, в которой жена проиграла фамильные украшения мужа, ему знакома. И слухи про клятвенника ему претили, а может, и то, что Антония не скрывала, что между ней и Жаном есть некие отношения. Да и вообще, новая коллега из столицы ведет себя непозволительно вольно и свободно для девушки ее возраста и положения.

Вик поссорился с рыженькой Калли из-за того, что не взял ее на прием к Антонии. Сама Антония пыталась ей сказать, что с радостью выслала бы ей отдельное приглашение, но посчитала, что Вик сам догадается ее пригласить. Калли никого не слушала и дулась на всех, даже на Лендера.

Артефактор, как всегда на работе, был молчалив и сосредоточен. И даже наработки, которые должны были заставить ворота в поместье Антонии открываться самостоятельно, его не радовали. Он умудрился поругаться с коллегами по этажу, с тем самым отделом, который когда-то рассматривал волчок в другом конце коридора. Оказалось, это патентное бюро, и они отказались выдать сертификат на разработку Лендера. Артефактор настаивал, что-то им доказывал, тряс расчетами, и в итоге дело едва не дошло до драки. Босс тогда строго всех отчитал – не хватало еще опозорить отдел!

Антония остро ощущала недовольство и обиды коллег. Несмотря на то что их эмоции не всегда относились к ней, ей было морально сложно находиться в таком коллективе, и домой она возвращалась выжатая, как после напряженного допроса, и постоянно ощущала неприятную тяжесть в висках.

* * *

Обнаружилось тело одной из пропавших девушек. Ее нашел муж, которого какого-то хромого робота понесло в дальний конец огорода – то ли ягоды он решил там собрать, то ли расчистить место для сарая. Он сам признался, что та часть двора была давно запущена и только по какой-то случайности он оказался возле тех кустов. На тело Антония не стала смотреть и сразу направилась в дом допрашивать мужа и по совместительству главного подозреваемого.

Мужчина средней комплекции, с редкими волосами и погасшим взглядом сидел на краешке табурета в кухне и отвечал Вику невпопад.

– Всем доброго дня! – поздоровалась Антония и только потом сообразила, что ее слова прозвучали как усмешка.

Подозреваемый поднял на нее взгляд, будто ведро с мутной водой ей на голову опрокинул, и снова уставился в пол, напоровшись на ответный колючий взгляд.

– И тебе того же, – буркнул Вик, явно пропустив слова Антонии мимо ушей.

Он выглядел уставшим, но она видела, что следователь доволен какой-то недавно проделанной работой.