Я благодарно кивнула, сцепив пальцы за спиной. В еще не зашторенном окошке виднелось утреннее молочное небо. Предстояла огромная работа. Долгая и кропотливая. Необходимость времени на приготовление лекарства я списала на погром, который устроил альфа в доме травника. Всеми силами тяну время. Полуправда как никак.

С наступлением сумерек рабочие почти закончили обставлять фондерию и разбрелись по домам. Я зажгла свечи и вооружилась спрайтом-фонарем – тем самым из моей комнатушки.

Накручивая на пальчик цепочку от помандера, я внимательно просматривала список, который мы вели с мистером Пойзоном – перечень ядов, что проверяли в реакции с бактериями корвонэро и какие еще нет.

– Кантаридин, Раньятелла обычная, Эдера, Антропа красавка…

Окинув взглядом подготовленный стол, я тяжело сглотнула. Мне придется справляться в одиночку. Больше не будет ведущей руки, которая подскажет: толочь мелко или покрупнее, убавить огонь или пусть кипит. Я – художник, которым овладел страх «белого листа».

Миссис Пойзон прибудет лишь завтра, но и она, увы, не в силах дать те знания, которыми владел ее муж.

– Соберись, – шепнула я себе, делая глубокие вдох и выдох, – Сперва… взглянем на уцелевшие чаши Петри.*

Копошились опасения: из-за того, что образцам в чашах уже около недели, да и хранились они не при должной температуре, картина может быть неверна. Все еще теплилась надежда, что яд, способный бороться с корвонэро, один из тех, который я успела изучить. Но та записка травника… Может, стоит бросить все силы на ее изучение, а не надеяться на везение, которым я никогда не обладала?

Часы надоедливо оповещали каждый прошедший час противным перезвоном. Словно насмехаясь, что за столько времени я не продвинулась. Лишь бесконечно таращилась в микроскоп, добавляла капли ядов, масел, эссенции…

Досадно взревев и стукнув кулаками по столу, я решила покурить. Открыла окно и подставила нос холодному ветру, потягивая ягодную сигариллу.

Думай, Эвелин. Думай! Судя по списку, последний яд, который использовал мистер Пойзон, был Церус. Он его не вычеркнул. Значит, либо он подошёл, либо ворвался шифтердан и травник попросту не…

Поток мыслей прервал стук в дверь. Я вздрогнула, чиркнула недокуренной сигариллой о подоконник и пригладила пёрышки.

Кого еще принесло?! Если это прислужник короля за отчетом, я его…

Я дернула за ручку, состроив самое надменное лицо во всех Пяти королевствах гребаного Пентамерона. На пороге стоял капитан Шассерфи, одетый в черную водолазку и джинсы. По венам противно разлилось тепло, в конечностях ощутилась легкая дрожь. Ненавижу, как тело реагирует на него!

– Мисс Эвелин. Добрый вечер.

– Капитан Шассерфи. – Я повисла на двери. – Решили попрощаться перед отправкой в мир людей?

Лассен бросил взгляд на свои вещи.

– Да. Я собираюсь во Францию и… вроде там достаточно влажный климат. Не знал, что надеть.

– Ну, как только вы туда прибудете, там точно станет влажно, – брякнула я, чем вызвала усмешку на лице капитана. Идиотка.

Лассен неловко облизнул губы, сунув руки в карманы. Петли скрипнули под давлением моего тела.

– Можно войти? – спросил он, после неловкой минуты молчания.

– Да, конечно.

Я впустила капитана в свою скромную обитель ядовара. Мы не виделись с самого суда. Судя по слухам, король отдал ему приказ лично заняться собирательством улик и поиском свидетелей по делу лорда Грано.

Капитан с любопытством оглядел фондерию, задерживая внимание на моих сложных конструкциях из трубок и горелок.

– Аппарат для анфлеража, – пояснила я, но Лассен лишь сильнее сморщил лоб. – Это чтобы получать эфирные масла. Иногда нужно для ядов или противоядий. Еще в парфюмерии применяют.

– В этом я точно не силен, – прохрипел он, сложив руки на груди. Словно боялся, что пальцы сами начнут трогать все эти непонятные вещи. – Я…

– Разве дело о Рэйвенах закрыли? – перебила я. – Почему король вновь посылает на поиски Избранной?

– После нападения на деревню Шифтердан они залегли на дно. Тем более под масками скрывались обычные фейцы. Король позволил передать это дело лейтенанту Андреа, как только отпала теория об их сверхъестественном происхождении.

Конечно они залегли на дно. Как и их предводитель.

Я понимающе закивала, привалившись к столу. Вспотевшие пальцы нервно сжимали угол столешницы. Лассен задумчиво посматривал на меня исподлобья. Со скрытым обожанием и восхищением. Так смотрят только на тех, в кого…

– А выяснилось, как мятежники связаны с планами лорда? – продолжила заваливать вопросами я. Капитан хотел ответить, но осекся. – Ах да, это наверняка какая-нибудь государственная тайна.

– Главарям заплатили, другие поверили словам лорда, что их не тронут, даже если они завалятся в замок, вооруженные до зубов.

И все же не Дориан.

– Это глупо.

Лассен снисходительно хмыкнул. А от его гримасы в животе вздрогнули дохлые моли.

– Вы забываете, мисс Эвелин: пейзаны – обычные трудяги, без образования. А лорды, тем более потомки, для них все равно что боги. Разве Бог может обмануть? Разве в мире людей многие не верят политикам безукоризненно?

– Справедливо. Люди даже глупее. Имея образование и оппозицию, все равно продолжают верить в сказки, – пожала плечами я, обняв себя руками. – Когда живешь среди хитроумных вельмож, забываешь, что не все такие.

Ну не стой ты столбом! Подойди и… Да, я всем видом показываю отстранённость. Но я не этого хочу! Я хочу, чтобы ты… Так, хватит, Иви! Хватит!

Капитан взглянул на часы и, прочистив горло, подытожил:

– Что же, мне пора, мисс Эвелин. Его Величество будет ждать. До свидания.

Сиплое «угу» булькнуло где-то в горле. Лассен вяло улыбнулся и направился к двери.

– Капитан! – выпалила я, и тот мгновенно обернулся. – Мне жаль, что так вышло с Эгидой.

– Эгида была верной лошадью. Она справилась со своей задачей.

– Я… я так и не спросила. Какой был план у вас? Как хотели вызволить меня?

– Думал начать войну, – просто ответил он.

Я фыркнула:

– Смешно.

Капитан лениво ухмыльнулся, как если бы знал больше, как если бы… его слова не были шуткой. Он шагнул за порог, а я подошла запереть дверь, разрываемая внутренними противоречиями: досадой, возбуждением, грустью.

Я глядела на его удаляющуюся спину, хотела уже закрыть эту дурацкую дверь, как вдруг Лассен развернулся и, сократив дистанцию в одно мгновение, с моим вздохом впился в искусанные губы. Настойчиво, грубо.

Тело предательски стало податливым как воск, когда