— Постараюсь, — улыбнулась ему искренне, тронутая постоянным вниманием. — И спасибо еще раз за компанию и пряники. Передай бабушке мой восторг.

Парень покраснел, кивнул и зашагал прочь, оглянувшись на меня пару раз с той трогательной надеждой, которая заставляла чувствовать себя немного виноватой. Я вздохнула, поправила корзинку с пучком сине-фиолетовой сильфиум-травы – лучшего средства от затяжного кашля – и толкнула дверь.

И в этот миг дверь дома распахнулась изнутри. На пороге, заслонив собой проем, стоял Он.

Эшфорд Блэкторн.

Глава 9

Теяна

Сердце мое екнуло, будто наткнулось на ледяную иглу, замерло на долю секунды, а потом забилось с такой бешеной силой, что, казалось, вырвется из груди.

Лицо его было сосредоточенным, брови слегка сведены к переносице, образуя резкую вертикальную складку, губы сжаты в тонкую, решительную линию. Мужчина что-то говорил через плечо, обращаясь к тому, кто остался внутри – его голос, низкий и властный, доносился обрывками. Увидев меня, он резко замолк, как ножом обрезал фразу.

Глаза – бездонные колодцы ночного леса – мгновенно нашли меня. Оценивающий, пронзительный взгляд скользнул от моих волос, выбившихся из небрежного узла по простому зеленому платью, задержавшись на груди.

Я вспыхнула будто угольков насыпали за пазуху.

Взгляд был внимательным. В уголках губ Эшфорда дрогнула тень саркастического узнавания, и что-то внутри меня зажглось в ответ – знакомое, колючее возмущение, смешанное с… липким, опасным азартом?

— Ну, ну, — произнес он. Его низкий голос, всегда напоминавший мне скрежет хорошо отточенной стали по камню, прозвучал особенно отчетливо во внезапно наступившей тишине двора.

— Какая приятная… неожиданность. Госпожа Теяна, владычица лесных снадобий и спасительница несчастных пастухов. И без своего рогатого телохранителя сегодня?

Мужчина сделал шаг навстречу, плавный и уверенный, как движение хищника. Его тень, длинная и темная, накрыла меня целиком, поглотив солнечный свет. Я почувствовала исходящее от него тепло и тонкий, запах кожи, дорогого мыла и чего-то неуловимо мужского.

— Или вы сменили его на более… послушную замену? — Блэкторн кивнул в сторону улицы, где еще виднелась фигура Элиаса, заворачивающая за угол. — Скромно. Аптекарь. Этот хотя бы говорит. И на людей не кидается. Разве что с Вашими данными можно было замахнуться и на врача. Ведь куда деться недоделанному врачевателю? Только в аптекари. Травки продавать.

- Я тоже травки продаю!- возмутилась я, чувствуя как внутри все закипает.

Его губы искривились в усмешке. Видимо Эшфорд заметил нас с Элиасом у двери.

— Он хотя бы в курсе, что его спутница обладает опасной склонностью приглашать вооруженных и мокрых до нитки незнакомцев в свою лесную обитель? Снимать с них штаны.

Мужчина наклонился чуть ниже, его дыхание, теплое и ровное, коснулось моей кожи. Я невольно отпрянула на полшага. В этот миг он был так близко, что к щекам прилила кровь. На секунду мне даже показалось, что он сейчас меня поцелует. И внутри что-то затрепетало толи от возмущения, толи от предвкушения.

Хотя нет. С чего бы?

Отшагнув, я спиной уткнулась в стену дома.

— Или это ваш излюбленный метод заводить… интересные знакомства? — Последнее слово Эшфорд произнес с нарочитой медлительностью, растягивая гласные, и в его глазах вспыхнул тот самый опасный огонек – смесь откровенного вызова, насмешки и… любопытства?

Волна возмущения, горячая, сладкая и щекочущая нервы, захлестнула меня с головой. Я вскинула подбородок, встречая его насмешливый взгляд.

— О, господин заморский костюмчик! Воскрес из недр столичных интриг! — парировала я, и мой голос зазвенел, как разбитое стекло, но с явной дрожью гнева. — А я уж думала, Вас унесло течением вашей невероятной важности в какое-нибудь особо глубокое болото. Что привело вас в столь приземленную часть города? Неужели столичные щеголи гуляют не только по вылизанной брусчатке Главной площади?

Я нарочито медленно оглядела его с ног до головы, задерживая взгляд на сильных руках, сжатых в кулаки, на линии мощных плеч под безупречно сидящей тканью камзола, на резком контуре скул.

— Или просто решили проверить, все ли местные мужчины соответствуют вашим столичным меркам мужественности? Что касается моего стиля знакомства… — сделала паузу, глядя ему прямо в глаза, чувствуя, как жар разливается по щекам и шее. — …Я предпочитаю протянуть руку помощи тем, кто в ней отчаянно нуждается, даже если они ведут себя как надутые индюки с дурным характером и комплексом превосходства. И, к Вашему сведению, Элиас – добрый, честный человек. В отличие от некоторых высокомерных господ в дорогих тряпках.

Кажется, последнее мое замечание дошло по адресу и даже слегла задело мистера Совершенство. Мы стояли почти нос к носу на узком крыльце. Он был значительно выше, и я чувствовала каждую частичку воздуха между нами. Его близость была физически ощутимой, почти осязаемой – широкие плечи блокировали обзор, глаза не отпускали меня.

Вот и почему у такого нахала такая притягательная внешность? Неужели я об этом думаю? Остановись, Теяна.

В серых глазах мужчины мелькнул неистовый азарт – словно он нашел достойного противника для давно ожидаемой словесной дуэли. Уголок рта Эшфорда дернулся в непроизвольной, почти хищной усмешке, обнажив на миг белые зубы.

— Высокомерный? Дорогие тряпки? — Он покачал головой, притворно вздыхая, но взгляд его пылал холодным огнем. — Какая убийственная прямота, госпожа Теяна. Я всего лишь проявляю здоровое любопытство к странным привычкам местных жительниц. Встречаться с аптекарями при свете дня – может и очаровательно. Но приглашать промокших, вооруженных и потенциально опасных незнакомцев в свое уединенное лесное логово… Это, простите, граничит с безрассудной храбростью. Или…

Мужчина наклонился еще чуть ниже, его губы оказались в сантиметре от моего уха. Шепот был низким, вибрирующим, нарочито интимным, и от него по спине пробежали мурашки, а сердце мое ёкнуло.

— …со склонностью к опасным играм? К острым ощущениям? — Его дыхание было теплым на моей коже, пахло мятой и чем-то опасным. — А вдруг я был вором? Убийцей? Или… инквизитором? — Последнее слово он произнес с едва уловимым, но леденящим душу шипением, вложив в него весь скрытый вес своей угрозы.

Я не дрогнула, хотя сердце колотилось, как бешеное, – и не только от гнева. Его близость, его наглость, этот шепот, горячий в ухо – все это будило во мне дикое, запретное возбуждение, смешанное с чистейшей яростью. Заставила себя рассмеяться – звонко, вызывающе, запрокинув голову, обнажив горло в немом вызове.

— Инквизитором? Вас? — Я