Одни маги сменяли других, и на вторые сутки это стало уже ощутимым. Пока у врага была возможность передохнуть и восстановиться, Арсению с Есенией приходилось постоянно быть начеку и постоянно отбиваться. Они прятались в лесу, выбегали на поле, чтобы обезвредить побольше магов разом, вновь уходили в лес и убивали. До фамильяров, подпитывающих армию, сильнейшие Московии дотянуться не давали. Понимали, что если лишатся их, то шансов на победу не останется совсем. В одну из вылазок в ту сторону, Есения практически лишилась кончика хвоста и уха. Пришлось хватать их прямо с земли и нестись обратно к Арсению, чтобы вернул как было, стараясь при этом не лишиться всего остального.

Лёгкая прогулка по парку обернулась весьма неприятной экспедицией через непролазный лес. Меч всё ещё подпитывал, маги всё ещё не знали, как от него защититься, и в большинстве были намного, намного слабее, но их количество, их упорство оказалось намного сильнее и страшнее, чем предполагала Есения. Она видела и помнила ветки реальностей с максимально тяжёлым для них боем. И всё равно надеялась, что им улыбнётся вероятность лёгкого исхода. Но…

Оставив попытки добраться до фамильяров и признав, что двое против толпы — это скорее минус, Арсений с Есенией усиленно начали выводить магов из строя. Убивали, лишали конечностей, наводили порчи, которые очень сложно было снять. И всё активнее подбирались к сильнейшим Московии, чтобы прекратить наконец это безобразие.

На второй день Есения отправилась прощупывать защиту сильнейших. Перевоплотилась в человека, измазала лицо землёй, сняла с Тёмного трупа одежду, облачилась в неё и вышла к остальным магам, прикидываясь их союзницей. Зелье Ёкки, которое он вручил им на всякий случай перед выходом, очень сильно помогло немного отвести от себя лишние взгляды, и Есения практически добралась до скромной палаточки, которую обвешали защитами как новогоднюю ёлку гирляндами. Князев спал. Перевоплотившись обратно в кошку возле костра, Есения практически добралась до него, умело усыпляя бдительность охраны, но рядом слишком невовремя оказался Волевой, и пришлось быстро удирать куда подальше, ибо с двумя сильнейшими Есения точно не справилась бы.

Судьи так и оставались в стороне, предпочитая не вмешиваться. Видимо, считали, что силы равны, хотя на вторые сутки Есения уже готова была с ними спорить, ибо энергия таяла на глазах, даже с учётом, что шли они полные под завязку и постоянно подпитывались благодаря мечу. Не обращали они внимания и на многочисленные раны, которые только и успевали залечивать. Если бы не Арсений, то Есения развевалась бы полосочками кожи на чьём-нибудь копье. На теле не оставалось ни одного места, где не было бы ран. Даже глаза утром второго дня приходилось залечивать, ибо не успели прикрыться от ослепляющего заклинания. И действовать наощупь. Благо, что Есении хватало других обострённых органов чувств, и она смогла защитить Арсения от нападения, пока тот восстанавливал обоим зрение.

Над головами, не прекращая, летали шары и молнии энергий. Сталкивались между собой, взрывались, попадали по куполу, пускали по нему трещины, обжигали, заставляли мёрзнуть и мокнуть, когда просачивались в бреши, что Арсений не успевал латать. Вокруг свистели пули, стрелы, гремел металл и не прекращались крики. Запах земли, гари, пота, крови и влажности въелся настолько, что казалось будто мир всегда так пах и ничего другого просто не существует. Только напряжение. Только боль и смерти. Только опасность. И трупы.

К третьим суткам их стало непозволительно много. Так же, как и когда-то давным-давно. Есения с Арсением честно старались просто обезвреживать, но обезумевшие маги сами кидались на их защиты и ловушки, хотя прекрасно всё видели. Жертвовали собой, чтобы расчистить путь остальным. Искренне жалея, что очередной труп совсем не похож на Князева, Есения впрыгивала в наступающую толпу и без разбора кромсала всех когтями. Кусалась, рычанием вселяла ужас, а шипением парализовывала, не обращая внимания, что где-то сбоку торчит обломок стрелы. А где-то сзади оставался Арсений, которому было часто даже тяжелее из-за роста. Есения хоть и крупная кошка, но по сравнению с магами маленькая и юркая. А вот в Арсения попадали намного чаще, и помогать с затягиванием ран приходилось Есении. Пока тело кромсало врагов, ментально она постоянно была с Арсением. Как одно целое, у которого даже сердца бьются в унисон.

И именно это единение придавало сил и мотивации не сдаваться. Есения, конечно, понимала, что рано или поздно, но они дожмут магов. Отобьются, победят и поведут мир к светлому будущему, но с каждым часом всё сильнее хотелось забросить эту идею и просто вернуться на Буян. Закрыться там ото всех, похоронить мечту о мире, погрязнуть в одинаковых днях…

К вечеру третьего дня Есения с Арсением решили, что пора это всё заканчивать. Миром уже не пахло даже в мечтах. Можно было бы разом обрушить на магов смертоносные стихии, но толку было бы не так много, ибо главные действующие лица здесь не эти несчастные. Грязные, потные, с нескрываемым безумием в глазах. Даже Светлые уже бросались в атаку не ради какой-то великой цели и защиты мира, а из злости и усталости. Хотели прикончить двоих, лишь бы самим отдохнуть наконец. Многие, конечно, держались. Но их безумие — всего лишь дело времени, которое надоело тратить впустую.

Есении с Арсением нужны были сильнейшие Московии. Если уж и убивать, то начиная с головы, до которой практически невозможно было дотянуться. Сильнейшие прекрасно всё понимали и защищались из последних сил, которых, к счастью, и у них оставалось не так уж и много. Подпитывающие фамильяры истощались, те, которые воевали наравне с магами уползли в леса, восстанавливаться, сами маги не особо владели искусством впитывать большое количество энергии из окружающего пространства, да и Арсений с Есенией старались собирать всё, что можно, лишь бы не оставлять врагу.

В ночь Есения оставила Арсения. Прыгнула в очередную толпу, ранила всех, кого могла и скрылась в лесу, тихой тенью прокрадываясь в самый эпицентр. Она рисковала. Сильно. И собой, и, что намного важнее, Арсением. До утра он точно продержится, а вот дальше… Есения понимала все риски, как и Арсений, который прекрасно чувствовал её замысел, но не приказывал остановиться. Есения отбивалась. Пряталась как могла и снова отбивалась, совершенно не церемонясь с врагом. По трупам без проблем можно было отследить её путь, но Арсений умело отвлекал на себя внимание и принимал основной удар. А Есения шла. Практически не замечая тех бедолаг, которые попадались ей на пути. Притормозить. Убить. Забрать силу