Голливудские фильмы сыграли с ней злую шутку. Посреди их узкого, заросшего со всех сторон кустами переулка, словно кит, неуклюже пытающийся спрятаться за водорослями, стоял… катафалк. Длинный, с непропорционально раздутой задней частью, глянцевито поблескивающий натертыми боками. Соня так опешила от этой картины, что не сразу заметила тихо стоявшего у калитки мужчину. Стариком его было назвать сложно, но не потому, что не дорос, а потому, что по всем признакам этот возраст он уже давно прошел — выглядел странный человек как залитая воском мумия банкира из девяностых: в дорогом шелковом костюме с иголочки помещалось тщедушное тельце с выпирающим животом и худыми ногами, гладкая лысина матово блестела в заходящем солнце, землистого, изжелта оттенка кожа пылала нездоровьем, а длинный тонкий нос словно пытался заглянуть в рот незнакомцу. Соня тут же решила, что руки у него должно быть очень холодные.

Пока она осматривала его, он в свою очередь внимательно разглядывал ее. Глаза у него, несмотря на то что слегка навыкате и слезились, были темными, цепкими, как паучьи лапки, и напоминали два буравчика. Что-то ей эти глаза напомнили, но воспоминание это мелькнуло на горизонте сознания и исчезло, оттесненное насущными проблемами.

— Добрый вечер милейшая, — растянул губы в улыбке старикан. Зубы у него, в отличие от всего остального, были белоснежные, ровные и очень острые. Как у молодого.

— Д-добрый, — слегка заикаясь (от шока, а не от испуга) ответила Соня и попятилась, потому что он тут же шагнул к ней, словно дождавшись сигнала.

— Мирча Владович Дракулешти, — протянутую руку она пожала, на собственном опыте убедившись в правильности догадок, и отступила еще дальше, за ограду. Впрочем, Мирче Владовичу это не помешало, он с настойчивостью отвергнутого кавалера продолжал удерживать ее руку и многозначительно сказал: — Агентство ритуальных услуг «Дракулешти», полагаю, вы о нас… слышали?

— Нет! — Соня резко выдернула руку. Словно вынутая из сугроба, та начала мгновенно гореть огнем.

— Ну, еще услышите, — ничуть не смутился старик и достал визитку. Она от неожиданности ее приняла. — Как там поживает ваша бабушка?

Тут, наконец, ступор с Сони спал и она с негодованием поняла что это такое. Услуги предлагает, старый хрыч!

— Рассчитывает дожить до ста, — огрызнулась она, отбрасывая визитку как ядовитого паука. — А вам предлагаю немедленно отсюда убраться, пока я не вызвала полицию! Совсем с ума сошли…

Ничуть не смутившись, Мирча Владович легко пожал плечами, но глаза у него опасно сузились и дальнейшие слова она надолго запомнила:

— Не стоит разбрасываться хорошими знакомствами, душа моя. Вы ведь не знаете, когда они могут пригодиться в следующий раз? Бабушка ваша, к нашему прискорбию, не вечна, а конкурентов здесь у меня нет. Все равно ведь придете, никуда не денетесь.

— Чтобы я вас близко отсюда не видела! — гаркнула Соня, с грохотом захлопывая калитку и задвигая засов.

Ее все еще трясло — от испуга и гнева — когда она вернулась в дом.

— Кто там, Софико? — Нина Георгиевна сидела на коленях у огромного старинного сундука — сколько себя помнила, он всегда стоял у нее в комнате и открывать его строго запрещалось. Теперь крышка была распахнута настежь и Соня невольно вытянула шею, по-детски пытаясь заглянуть внутрь. Интересного ничего не было — только бумаги и старые альбомы, да несколько сложенных вещей.

— Э… Подростки шалят, — она не стала говорить правду и опустилась рядом, переводя тему: — Что-то ищешь?

— Нашла уже… — вздохнула бабушка и протянула к ней руку. — Ну ка, помоги подняться.

Соня помогла ей переместиться на кровать и присела на соседний стул.

— Вот, — Нина Георгиевна похлопала по толстой картонной папке (картон от времени порыжел и стал шершавым, как наждачка) на коленях. — Здесь все.

— Что — все? — недоуменно переспросила Соня, за что получила недовольный взгляд:

— Документы, — пояснила Нина Георгиевна. — На дом.

— Ба…

— Нет, послушай! — с неожиданной силой она вцепилась Соне в запястье железной хваткой. Выцветшие глаза смотрели настойчиво и твердо. — Послушай внимательно, Софико! Здесь документы на дом. Я все оставила тебе, дом давно на тебя переписан, поэтому…

— Да что же это такое? — Соня подскочила на стуле от громкого стука. В отличие от предыдущего «посетителя» этот пришел пешком и она еще издали его узнала. Хотя не сказать, чтобы сильно обрадовалась.

— Ночь на дворе, — вместо приветствия напомнила она, встав на пороге и не собираясь пропускать кого бы то ни было внутрь.

— Только смена закончилась, — Саид Магометович выглядел уставшим и обеспокоенным и Соня невольно смягчилась, отступая. Человек пришел после рабочего дня, хотя совсем не обязан был. Утром она просила у медсестры совета, наверное, она ему и рассказала, что капризная пациентка никак не хочет идти на поправку. — Ну, как она?

— Сами посмотрите, — предложила девушка.

Вдвоем они поднялись по ступеням и вошли в дом, но едва завидев гостя, бабушка резво вскочила с кровати и захлопнула дверь. Соня мучительно покраснела.

— Простите, — промямлила она, — Она вообще-то хорошая… И спокойная… Просто врачей не любит.

— Заметно, — прохладно ответил Саид Магометович и вздохнул, взъерошив черные волосы: — Ладно, рассказывайте так. Может, дама покапризничает и перестанет? — сказано было достаточно громко, чтобы было слышно и в спальне.

Соня коротко описала все, что происходило в последние пару дней и с надеждой посмотрела на врача.

— Вы правду хотите или успокоения?

— Когда так отвечают, это значит, что надежды уже нет? — вопросом на вопрос ответила она, понимая, что бабулю все же придется забирать с собой. Соня не могла остаться здесь и не могла оставить ее. Выход только один и он был очевиден с самого начала.

— Деменция, — Саид Магометович слегка пожал плечами, словно говоря: да вы и так все знаете. — Есть препараты… Они могут замедлить процесс. Могут снять агрессию, — и не смотрите, такие пациенты часто агрессивны — но не вылечить. Рана на голове, конечно, добавила проблем…

Они помолчали и Соня с неловкостью поняла, что даже не предложила ему сесть.

— Хотите чаю? — она кивнула на стол, где горкой высились пирожки. — Утром пекли, вы, наверное, не ели ничего…

Дверь спальни неожиданно открылась и в дверях возникла бабушка. Вид