– Как это? Как ты это поняла?

– Да это было несложно. Там был разный почерк, первую страницу писала одна рука, а остальные – другая. И имена участников вылета поменялись. В общем, полная ерунда!

– Странно.

– Тут что-то очень нечисто! Ты совершенно права, что заинтересовалась тем вылетом. Ведь не просто так они что-то скрывают.

– Но мы снова в тупике! Всех, кого можно, мы уже расспросили.

– Нет, не всех. В патруле вместе с боевой чарой всегда летают драгонщики. Нам только надо узнать их имена, тех, кто был тогда с твоей мамой.

Эльда встрепенулась.

– Да, да. Два имени я уже знаю! Одного человека нет в живых, а второй – это отец нашей Ники, Кожан Сотруба. Надо поговорить с ним!

– Отец Ники! Так может быть, это как-то связано с тем, что она тебя ненавидит?

– Может быть!

– Надо найти его!

– Да, но это не так просто! Чар Алерт сказал, что его после того дела уволили со службы…

– Почему?

– Не знаю. Но я попрошу Сержена поспрашивать драгонщиков, где он может быть сейчас. А мы с тобой займёмся пока отработкой силовых ударов. Оказывается, они могут быть очень полезными!

Чижик внимательно посмотрела на подругу.

– Почему мне кажется, что, пока меня не было, с тобой тут что-то произошло?

– Правильно тебе кажется, – вздохнула Эльда. – Сейчас всё расскажу.

Глава шестнадцатая

Самое ценное

Дни шли за днями. Камнесад старался жить обычной жизнью, но после появления изганов в Призрачном замке над школой нависло тревожное предчувствие. Весть о том, что Волимир чуть было не оказался в руках врагов, облетела всю школу. После этого Совет Семи собрался на экстренное заседание, но до чего договорились важные чары, никто, кроме них самих, не знал. Однако у ворот каждого замка появились постоянные патрули драгонщиков. Теперь для того, чтобы уехать на выходные, девочкам нужно было не только оформить пропуск у главы ордена, но и получить разрешение самой чароведы. Разрешения стали обязательными для всех.

Эти меры безопасности порождали множество домыслов. Чего только Эльда не наслушалась в общей комнате, где девочки собирались по вечерам. Чаще всего говорили о приближающейся войне с изганами. Гадали, встанет ли Лигардия на сторону Чароводья или будет держать нейтралитет. Опасались, что школу закроют, если изганы будут слишком наседать.

От бесчисленных разговоров голова шла кругом, а у Эльды хватало и других поводов для беспокойства. Пока Витан оставался в Лечебнице, она навещала его. Повязки с лица пока не снимали и отпускать оттуда не собирались. Но юноша даже радовался этому: не знал, что делать, когда его признают здоровым. Искру так и не нашли.

Дик показывался всё реже. Кажется, у него появилась подружка, но он тщательно скрывал, кто она, где живёт, лишь обещал, что, когда будет «готов», сразу познакомит её с Эльдой.

«Влюбился», – решили Чижик с Эльдой и не приставали к нему с лишними расспросами.

Из-за того, как драгончие отреагировали на Волимир во время первого занятия в школе драгонщиков, Эльду перевели на индивидуальные тренировки. Теперь у неё в расписании появился отдельный пункт: тет-а-тет с всадником. Это Чижик так называла занятия подруги, потому что Эльде приходилось проводить много времени с кем-то из учеников-драгонщиков, которые наблюдали за поведением своего зверя. Разделяла их надёжная преграда – толстая металлическая сеть, но Эльда чувствовала себя так, будто её посадили в клетку. Всадники всё время менялись: сначала это был Ривт, на другой день Ниром. Обе их драгончие с трудом справлялись со злобой и раздражением, а наездники пытались удерживать над ними контроль.

Лучше всех вела себя драгончая Герта – она совершенно не волновалась, как будто Эльда ничего не значила для неё. Жаль, с Гертом было не поболтать, ведь он так и не заговорил. Хорошо, что Эльда брала с собой книги, чтобы читать. Так время летело гораздо быстрее.

Зато, когда тренировка была в паре с Дрюшем, о чтении можно было забыть. Он мог говорить обо всём на свете, без остановок и пауз, но с ним никогда не приходилось скучать. Ниром успевал рассказать все новости их ордена, последние сплетни школы и даже цитировал газетные статьи. Он как губка впитывал любую информацию, а потом выдавал её с невероятной скоростью. Эльде иногда хотелось потрясти головой, чтобы избавиться от ненужных сведений. А ещё, кажется, Нирому понравилась Чижана: он никогда не забывал передавать ей привет.

Совсем по-другому складывались отношения с Ривтом. После того как Витаниса покусала Искра, а Сержен потерял Лексу, Ривт как будто одумался. По крайней мере, Эльда больше не слышала от него ни одного обидного слова в их адрес. Ривт вообще мало говорил, много хмурился, но, кажется, Эльда стала понимать, почему о нём отзывались как о «нормальном» парне. Наверное, он и был нормальным. Может быть, если бы они с самого начала не поссорились, Ривт бы ей понравился. Открытым взглядом, манерой говорить прямо о том, что думает, серьёзным отношением ко всему, что делает. Не будь он таким вспыльчивым, ему жилось бы гораздо легче и друзей у него было бы больше.

Тётя Корини учила девочек управлять силой чаронита, чара Линн – искать в пространстве другие миры, открывать и закрывать в них проходы, чара Бройс – создавать силовые щиты и наносить удары. Последнее Эльде давалось с большим трудом. Если щит она более-менее понимала, как возвести, то направить силовой удар у неё никак не получалось.

«Не хватает агрессии! – говорила чара Бройс. – Тренируйся больше, представляй врага».

Эльда прилежно занималась, но результата пока не было.

Больше всего девочке нравились занятия по чароведению у чара Питрига. Теперь они переместились из большого зала для конференций в уютный кабинет, где стояли круглые столы, больше подходящие для групповой работы. Похоже, задачей наставника было дать ученицам как следует познакомиться, сблизиться и подружиться. Эльда не знала, как у других, но в их группе всё происходило именно так. К тому же за плечами было общее приключение, пусть и страшное. Оно всех сблизило, даже Юту, которая сама в авантюре не участвовала. Она стала более доброжелательной, уже не бросала презрительные взгляды в сторону Марисы, а Эльда всё чаще замечала, что девочка вообще думает о чём-то своём. Юта готовилась экстерном окончить первые два курса, и ей уже выдали разрешение на прохождение практики в Лаборатории, хотя ученицы обычно попадали туда только после года обучения в ордене Трилистника.