«Но где же вы, дорогой сеньор, найдёте денег на скорый отъезд?» Но этого вопроса генерал, естественно, задавать не собирается. А лишь говорит:

— Иной раз быстрота и напор решают исход дела.

— Полагаете? — Герцог останавливается и Волков останавливается вместе с ним. — То есть вы рекомендуете мне ускорить свадьбу?

— Я не осмелюсь вам ничего рекомендовать, Ваше Высочество, в деле в котором мало понимаю. — Отвечает генерал. — Но уже знаю то наверное, что противнику нельзя давать время сгруппироваться и собраться с мыслями. Нельзя давать ему следовать его намеченному плану и воплощать поставленные цели. Нужно стараться держать инициативу в своих руках, они должны отвечать на ваши действия, а не мы на их. Уверен, что скорое посольство, будь оно для сеньоров Винцлау неожиданным, разрушит многие их планы. И планы тех, кто сеньорами руководит извне.

Герцог внимательно смотрит него, а потом и спрашивает:

— А кто же был ваш учитель, барон?

— Мой учитель был из лучших, сеньор,- отвечает ему генерал. Из тех, что быстро учит и никогда не прощает ошибок, мой учитель — война, и обучаюсь я у него без малого тридцать лет.

— Да, в самом деле, это отменный учитель, — соглашается герцог. И потом снова спрашивает. — Мне докладывают, что среди нобилей Винцлау, зреет заговор против принцессы Оливии. И, возможно, сеньоры и горожане попытаются воспрепятствовать законному бракосочетанию… Они могут просто не допустить в город нашего юного жениха.

— Они решают допускать ли в Швацц нашего жениха? Они решают… Так не будем давать им возможности решать, — отвечает принцу генерал. — Пусть граф и маркграфиня венчаются в её доменном городе, в Эддене. То и удобно будет, Эдден как раз находится сразу за перевалом, и там священному таинству никто помешать не сможет, а уже потом новобрачные пусть едут в Швацц. Хотел бы я поглядеть как горожане и местные сеньоры отважатся не пускать в столицу маркграфа и маркграфиню. — Он усмехается и добавляет со злорадством. — То будет уже чистейшая измена.

И тут герцог замолкает, он никак не реагирует на слова Волкова. Как будто думаете чём-то. Просто стоит и молчит, и наконец произносит…

— Я дважды отправлял графине письма, она не сочла нужным на них ответить.

«Графине? — Генералу потребовалось несколько секунд чтобы понять… Маркграфиня… Графиня не ответила ему? Брунхильда? Ну, конечно же графиня фон Мален. Как быстро он меняет темы!»

А герцог тем временем протягивает генералу ту самую бумагу, свёрнутую в красивый квадрат с голубой лентой, который прихватил с собой из кабинета:

— Барон, не могли бы вы передать графине моё письмо?

— Передать ваше письмо? — Волков принял из рук курфюрста бумагу. — Мой человек, — продолжал принц, — которого я посылал к ней в Ланн, сказал, что она, не читая кинула моё второе послание в камин. Думаю, что и с первым было тоже самое. А на то, что он передал ей на словах, графиня и не подумала отвечать… И через лакея передала ему, что принимать его больше не станет.

«Молодец "сестрица».

— Она была дерзкой с детства, — с сожалением поясняет генерал.

— Если вы вдруг соберётесь её навестить… Вдруг соберётесь… — продолжает Его Высочество, — так передайте, что я огорчён нашей размолвкой.

У Волкова не было слов. Уж умел герцог удивить, умел сменить тему разговора.

"Не уж-то он снова желает видеть её при дворе? — Но тут же иная мысль, более страшная родилась у него в голове. — А может он хочет их с «племянником» сюда выманить?"

Но он отгоняет от себя эту мысль: вряд ли курфюрст на такое пойдёт. Он щепетилен, когда речь идёт о его репутации. И тогда генерал говорит:

— Я найду способ передать сестре ваше письмо, сеньор.

— Хотелось бы ещё узнать, что она на него ответит, — уточнил задачу Его Высочество.

— Я сделаю всё, что в моих силах, — обещает Волков.

— Уверен в этом, — коротко произносит герцог, а потом снова меняет тему. — С посольством вас отправлять не буду… — Он тут делает паузу. — Хоть и знаю, что лучше вас с этой миссией никто не справится. Но раз уж вы просите отдыха… — Он вздыхает. — А в графстве Мален, надобно порядок навести. Разбойников изловить, виновных в бесчинствах, — герцог решил вместо жёсткого слова «нападениях» использовать более обтекаемое выражение: родственники всё-таки, — наказать.

— Благодарю вас, Ваше высочество. — Волков почувствовал, как он оживает от слов сеньора, разрешение ответить негодяям на удар, сейчас он воспринял как истинную благость герцога.

— Барон! — Тут принц снова привлёк его внимание оторвав от нахлынувшей радости.

— Да, Ваше Высочество?

— Прошу вас избегать излишней строгости. — Принц, видимо, не хотел выслушивать стенания своей родни у себя под окнами.

— Не беспокойтесь, Ваше Высочество, — заверил его генерал. — Я всё понимаю. — Он прячет под шёлк письмо сеньора, и решает, раз уж принц так добр сейчас… — Сеньор, я узнал, что купчишки из Туллингена сейчас проживают в Эвельрате.

— Купчишки из Туллингена? — Не понял его курфюрст.

— Помните, я вам рассказывал, что моих людей избили бюргеры. То были негодяи из Туллингена.

— А… Кажется помню. А Эвельрат…?

— Это во Фринланде, — объяснял генерал. — Думаю, что будет честно, если я поквитаюсь с ними за оскорбление.

Герцог некоторое время молчит: затевать какой-либо раздор на границе в это важное время… Он не хотел бы, конечно… Но всё-таки ему нравится мысль… Уколоть архиепископа это приятно, ну а если тот вдруг начнёт что-то предъявлять, он всегда сможет сказать: вассал мой буйный, да вы его и сами знаете, он во всём виноват. И посему он даёт добро:

— Вообще-то я всегда против приграничных раздоров, но как говаривали в старину: всякий рыцарь имеет право на фехт.

— Спасибо, Ваше Высочество, — Волков кланяется сеньору.

— Прошу вас, барон, только этих купчишек, людишек Фринланда, не задевайте.

«Когда ваш родственничек Вепрь их треплет на реке, так пускай…».

— Не волнуйтесь, Ваше Высочество. Я всё сделаю ловко.

— Уверен в этом. — Соглашается герцог и добавляет чуть помедлив.