Теперь ситуация несколько изменилась: огненные смерчи начали доставать элементаля и буквально сжигать части его шкуры, а сам элементаль будто бы перетекал льдом, заращивая раны, но при этом уменьшался в размерах. Сейчас, после совместной атаки и просадки его щитов, он уже был на треть меньше, чем был во время появления.

Вот только мой источник был заполнен не просто под завязку. Мне кажется, ещё одно мгновение, и меня бы начало выворачивать наизнанку, разорвало на миллионы мельчайших энергетических искр, поскольку лёд проникал уже не просто в моё тело. Он проникал в мою душу, в мой разум и пытался заморозить всего меня, чтобы остановить поглощение.

* * *

Брат Астерий наблюдал из тени, как отчаянно бьётся птенец феникса, защищая свою жизнь, свою территорию и, вполне вероятно, что и свой трон, — хоть сам и не знал об этом. Но что мог, по сути, ребёнок против стихии — ничего. Да, птенец юрко шнырял вокруг элементаля, атаковал и уворачивался от контратак, но силы были неравны. Как долго юный Пожарский сможет оказывать сопротивление элементалю? Брат Астерий даже мысленно ставил ставки:

«Сколько? Четверть часа? Час? Нет, резерв юнца оскудеет гораздо раньше».

Но внезапно чаша весов победы перестала склоняться в сторону элементаля, а всё потому, что из ниоткуда появился второй феникс — более сильный, более крупный, гораздо более опытный в плане расхода силы. Вместе огненные создания смогли оказать достойное сопротивление ледяному змею. Но даже вдвоём они едва смогли уравнять шансы, едва смогли установить паритет сил. И если исходить из происходящего, то Пожарские сейчас всю силу тратили на атаки, в то время как змей в большей степени отсиживался в защите под собственным стихийным щитом. И дальше бой этих существ скорее напоминал осаду, где выиграет тот, у кого ранее опустошится резерв. Брат Астерий ставил исключительно на ледяного змея, ведь стихия бесконечна, она не может просто закончиться, в отличие от слабых человеческих магических резервов.

Успокоив себя подобным образом, брат Астерий наблюдал и даже пару раз хихикнул, когда сперва увидел фруктовый дождь на змеем, а после и двух розовых созданий, рискнувших приблизиться к ледяному элементалю.

«Надо же, их как будто бы в краску обмакнули, — про себя улыбнулся брат Астерий. — Чупакабры какие-то. Даже и не видел таких — то ли человек-всадник, то ли оборотень какой, но всё равно вряд ли он сможет что-либо сделать и как-то помочь своему принцу».

Внезапно крылатый питомец исчез, в то время как второе существо, на человека похожее только прямохождением, вдруг принялось с интересом разглядывать щит ледяного элементаля. При том что сам Астерий не видел щит, он лишь знал, что таковой существует, ведь он подсвечивался от ударов конструктов Пожарских. Теперь же всё внимание брата Астерия было переключено на странное существо с хитиновыми наростами розового отлива, который пялился на границы невидимого щита, после просто сделал шаг вперёд, спасаясь от слитного атакующего удара Пожарских.

Они применили то ли огненный дождь, то ли метеоритный дождь. Сам брат Астерий был не настолько силён в магии, чтобы определиться с конструктом, — слишком много там было различных тонкостей. Однако же, что удивительно, незнакомца огонь даже не коснулся, в то время как несколько огненных болидов всё же зацепили опешившего от удивления змея.

А дальше произошло и вовсе нечто странное: Пожарские всё чаще смогли пробивать естественный природный щит, на который и ставил брат Астерий. А ведь ещё несколько минут назад казалось, что стихийную защиту пробить попросту невозможно. Но им это удавалось. И чем пристальнее вглядывался брат Астерий в незнакомца с хитином, тем отчётливее понимал, что это всё из-за него. Фигура, спрятанная во тьме и практически прижимающаяся к чешуйкам ледяного змея с раскинутыми руками, что-то делала. При этом не было никаких пассов, не было никаких визуальных эффектов. Но она помогала, помогала Пожарским, а этого брат Астерий позволить не мог.

— Чтобы неизвестная зверушка вдруг пустила мой план прахом? Не бывать этому!

Потому, выйдя из темноты и заметив, как дрожит всем телом неизвестное существо, опускаясь на колени, брат Астерий вынул из складок балахона ритуальный кинжал и направил его в шею существу, где шипы были наименьшими.

Глава 5

Прежде чем лететь на верную смерть, принц приказал спрятать сестру в сокровищнице рода. Пусть хотя бы она выживет. Свои шансы принц оценивал здраво: против элементаля льда шансов у него — ноль целых ноль десятых. Ну или, как более оптимистично бы выразился князь Угаров: «У вас прекрасные шансы, пятьдесят на пятьдесят — либо выстоите, либо нет».

Нет, возможно, войди Андрей в полную силу и научись пользоваться имеющимися родовым арсеналом, он и смог бы оказать должное сопротивление многовековой стихийной сущности. Но не сейчас. По сути, принц совсем недавно отметил своё восемнадцатилетие и сорвал печати, скрывавшие его дар. Теперь же и вовсе предстояло сгореть в пламени, но хотя бы умереть в бою, а не трусливо сбежать, поджав хвост.

Вылетая один на один против элементаля и обращаясь в символ рода, Андрей мысленно прикидывал собственные шансы дождаться подкрепления. Хотя о каком подкреплении могла идти речь, если охрана замка была проморожена льдом элементаля чуть ли не насквозь? Это было самым страшным из того, что ему довелось видеть. Если бы не его внутренний огонь, этот жидкий лёд, проникавший во все щели дворца, и вовсе бы превратил Кремль в музей ледяных скульптур. Но принц вовремя отвлёк на себя внимание элементаля, заставляя того прекратить атаку и умерщвление обитателей дворца.

«Кто это подстроил?» — главный вопрос, который пылал сомнениями и подозрениями в разуме принца. Верить в то, что родная мать предала его, он не хотел. Да, она неумело скрывала собственное желание сохранить власть, но, в конце концов, императрица любила сына. Если бы она хотела власти любой ценой, то уничтожила бы сына ещё в раннем возрасте, когда тот был ребёнком. Но нет, она оберегала его с остервенением и отвагой волчицы, охраняющей собственное дитя. Поэтому в предательство матери и призыв элементаля льда он не верил, хотя родство стихий некоторым образом намекало на возможные следы вмешательства матери. Но Андрей Алексеевич старательно гнал от себя подобные мысли.

Юркой колибри принц мелькал вокруг ледяного элементаля, прощупывая его оборону и заодно проверяя арсенал атакующих конструктов.