— Итак, Сакристина пережила четырех мужей (о первых троих известно по слухам), дочь ее Валла — двух и впридачу отца и мать второго мужа. От внучки Венды муж ее Силинь ушел только потому, что обладал трезвым умом и вовремя сообразил, что смерть и для него косу натачивает…

— Фактов маловато, — сказал коллега Екаба.

— Совершенно верно! — горячо поддержал его Валдис.

— Почему маловато? — спросил Екаб.

— Прежде всего потому, что латышские женщины, как правило, переживают своих мужей, то есть живут на восемь-десять лет дольше, чем мужчины. Во-вторых, потому, что в Польше некая тетушка три раза подряд выигрывала в лотерею автомашину, что, конечно, еще менее вероятно, чем возможность дождаться смерти мужа, оставаясь в расцвете сил. Но, как видишь, его величество случай сыграл такую шутку.

— Это еще что за зверь такой — случай? — возмущенно перебил говорившего Уллук. — Может, у случая тоже есть свой закон — куда пять раз пришла беда, туда и в шестой, и в седьмой раз приходит? А? Как старый-то Стипинь говаривал — на поле на этом сто девяносто два камня, ни об один не ушибся, все только об тот, что во дворе перед дверью лежит.

Коллега Екаба на мгновение смешался, Екаб и биолог рассмеялись. Жена биолога и молодая жена Екаба Инга, которая стояла за спиной мужа, опершись подбородком о его плечо, весело улыбались. Екаб не выдержал:

— И бедный камень в толк не возьмет, отчего его бьют, а братьев на поле не трогают…

— А камни на поле не злословят по этому случаю? — подхватил биолог шутку.

Валдис молчал, скрывая свою растерянность. Дьявольски хитро вышибли из-под него все аргументы. Самое потрясающее, что он и сам не сообразил, как это случилось. Можно, конечно, свалить и на вчерашнее радужное настроение, и на недосып. Но не только же в этом дело. Он был экспериментатор. Точность, строгий отбор, отсутствие спекулятивных мыслей — вот его стиль. Если проблема была очевидна, он доискивался причины. Если выяснить не мог — отступал, чтобы понапрасну не забивать голову. Только таким путем можно было добиться блестящих научных результатов. Зато сельские жители, разгуливая по своим полям и лугам, могли жонглировать словами хоть всю жизнь, вспоминать все, о чем говорили их предки. К тому же им были известны все факты.

— Хорошо! Перечислите все факты, которые вам известны! — с вызовом сказал Валдис, обернувшись к Екабу. — Ты сказал, Валла виновата в смерти родителей Ракупа. Где доказательства?

— Ты задаешь вопросы, как прокурор, — улыбнулся Екаб. — Точных доказательств нет. Когда от толстяка Ракупа остались только кожа да кости, родители забрали его к себе. Валла стала к ним захаживать. Альберт умер, а через несколько дней и старики.

— Все?

— Все. — Екаб удивился, — А что еще надо?

— Причинная связь! — громко произнес Валдис. — Где причинная связь?

Екаб замешкался с ответом. Все в комнате смотрели на них, затаив дыхание. Один на один схлестнулись ученые. Чья возьмет? Чья чаша весов перевесит? Это действительно было достойное представление, в котором участвовал и молодой муж.

— Дело, видишь ли, в том, — начал Екаб, поглаживая подбородок, — что первый муж Валлы Айнис заметил: как только он, больной, уезжал на продолжительное время из дому, подальше от Валлы, ему становилось лучше, а когда возвращался к жене из санатория или больницы, опять заболевал.

— Ты ручаешься, что здесь была связь? Может быть, это результат предвзятого мнения?

— Все это замечали.

— Кто все?

— Уллук, Алекс, Ольга…

Мужчины выразили свое согласие кивком головы. Жена Уллука промолчала.

— Это признавали и сами ведьмы? — воинственно спросил Валдис.

— Вряд ли такого признания можно было от них требовать, — улыбнулся Екаб. — Во всяком случае, когда сестра и брат Альберта Ракупа не позвали Валлу на похороны родителей, она не возмутилась.

— А чем болел Альберт перед смертью?

— Похоже, рак.

— Постой, постой! — Валдис поднял руку. — Все жертвы так называемого сглаза умирали от одной болезни? Отчего умер Репниек?

— Репниек умер от воспаления легких, — сказал Уллук. — Он столярничал, все за верстаком, грудь у него смолоду была слабая, за месяц до смерти кровью начал харкать…

— Прекрасно! — Валдис уже торжествовал, выяснив, что каждая из предполагаемых жертв умирала на свой лад. — А от чего следующий?

— Айнис? Первый муж Валлы? — спросил Уллук.

— Да.

— У того был менингит, воспаление мозга.

— Ха! — ликующе выпалил Валдис. — И вы верите, что и ту, и другую болезнь наслали эти несчастные одинокие женщины?

— Не спеши, — жестом прервал его Уллук, — дело-то в том, что Айнис, отлечившись два месяца в санатории, совсем выздоровел, а как приехал к Валле, снова начал хиреть. Да в лесу еще простудился, насморк не проходил ни днем, ни ночью. Пил малиновый чай с медом, ромашку, дикую рябину, но проку никакого. Врач посоветовал на юг ехать, да в те времена дело это было не простое. Месяца через полтора насморк вдруг как рукой сняло, зато началась лихорадка. Успели до больницы только довезти. А там через два часа и дышать перестал…

— Стафиллококковая инфекция в оболочке мозга, — добавил Екаб. — Это мне врач сказал.

— А третий? — спросил Валдис, дрожа от нетерпения.

— Альберт Ракуп, — уточнил Уллук. — Тут сказать трудно. Дома умер. Ничего наружу не появилось…

— Как ничего? — возразила его жена. — Рвота-то у него была.

— Ах, да, — Уллук потер лоб, видно» досадуя на свою забывчивость. — Должно быть, пил много… Да, с желудком у него что-то было. Думали, рак. Потом все суставы распухли. Но так ничего и не выяснили, потому что Альберт врачей не давал звать. Валла еще к моей Ольге приходила, плакала, жаловалась, просила, чтоб я его уговорил. Но Альберта было не переломить. Он, видишь ли, ни разу в жизни не болел и решил, что так и проживет здоровым, если только врачи его не отравят лекарствами.

— И все же умер? — спросила жена биолога.

— Умер, — подтвердил Уллук. — А потом и старики его от такой же хвори в желудке и от распухших суставов в могилу сошли.

— И правда там какая-то тайна, — вздохнула жена биолога.

— Какая тайна? — сердито спросил Валдис. — Ведь каждый из них умер от своей болезни. Какая тут может быть тайна! Выдумки все это. Фантазии. И в результате люди вытолкнуты из общества. Наперекор разуму…

— А чего это у тебя утром горло болело? — внезапно подал голос подпивший, обращаясь к Валдису.

Этот дурацкий вопрос нарушил весь настрой, возникший под влиянием приведенных фактов. Надо было как-то восстановить его.

— Горло у меня болело, потому что я ночью замерз.

— Мне тоже было холодно, почему же у меня не болит? — не отступал подвыпивший.