Основное внимание профессор уделил непрекращающимся атакам со стороны тёмных сил. Казалось, все оккультные силы Запада ополчились против России и республик Донбасса… Непрекращающиеся атаки заставляли магов-хранителей Донецка сбиваться с ног. Патрулировали окраины Донецка, Макеевки, Горловки, куда постоянно проникали не только привычные оборотни и вампиры, но и драугры, стрыгаи, бэньши, горгульи, инкубы, суккубы, мары, келпи, ламии, ундины… Весь пантеон нечисти из европейских гор, лесов и водоёмов обрушился на невеликие силы магов-хранителей.

В общем, если кратко, положение сложилось весьма нехорошее. Если бойцы с обычным оружием стойко удерживали рубежи, неторопливо перемалывали врага, то у магов всё обстояло сложнее. Уже некоторые районы Донецка в ночное время не контролировались нашими силами. Например, та же Петровка.

С наступлением сумерек на улицы выползали разупокоенные мертвецы, бегали стаи оборотней, вампиры гуляли, как у себя дома. Люди запирались в домах, ставили на окна иконы. Нечисть нападала на конвои с военными грузами, патрули и подразделения армии ДНР, которые пришлось усилить магами, а значит, сорвать их с другой, не менее важной, работы.

С учётом всего вышеизложенного, маги приняли единогласное решение – провести разведку боем на терриконе шахты имени Челюскинцев. Их поддержали присутствующий на заключительном совещании подполковник Тополин и главный криптоучёный Донецка Жорж Водопольев, пообещав военную и техническую помощь.

Тогда же стал читаемым четырнадцатый сонет, который до того поэтическая тетрадь хранила в магически зашифрованном виде.

– В пустых стихах Ансельма де Турье,

Сшивается, как полотно для флага,

Бездушный текст: веселье и отвага,

И женщина, в своём дезабилье

Проснувшаяся, чтобы снова пить

Вино из опустевших винных складов,

Ей в этом мире ничего не надо.

Под бременем замужеств и женитьб

Прохожие идут навстречу небу,

В руках сжимая половинки хлеба,

Кибитки по дорогам колесят.

Всё кажется навеки разделённым,

Но в этих виршах в мраке полусонном

Мой странный мир сплетают словеса.

Вот отталкиваясь мыслью от последней строчки, Вальдемар и предложил подняться на террикон, для начало тщательно обследовать его вершину, а потом громко прочесть там весь венок сонетов. И если, в самом деле, наш «странный мир сплетают словеса», то что-то должно произойти.

Сапёры продвигались по тропинке медленно. Иного и ожидать глупо. Их труд не терпит суеты и спешки. Конечно, терять время на ожидание у подножья горы пустой породы не хочется никому, но другого пути нет. Всё в этом мире чем-то предопределено. Иногда маги зависят от обычных людей больше, чем люди от магов.

С рёвом прошли на предельно малой два «грача» – штурмовики Су-25. Отработали по вражеским позициям НАРами[56], заложили крутой вираж и ушли на северо-восток. Со стороны ВСУ взлетели две ракеты ПВО, но с большим опозданием. Догнать самолёты уже не смогли и самоуничтожились в воздухе.

– Красиво, – тихо проговорил Исаев. – Как цветы.

– Цветы смерти, – кивнул Вайс.

– Ты, правда, думаешь, что прочесть магистрал нужно на вершине террикона?

– Я вообще не уверен, что чтение магистрала чем-то поможет. Но разве у нас есть другой выход?

– Ты прав. Но мы хотя бы попытаемся.

– Верно, попытка не пытка. Доверимся моему чутью и девизу «Авось!» Или мы не русские?

– Да уж… Немец и татарин – русские навек. А ещё грузин и малоросс, – профессор кинул на болтающих о своём волшебников.

– Да уж, полный интернационал, – Вайс указал пальцем в небо. – Маги всех стран, соединяйтесь!

На предельно малых высотах, лихо огибая тополя и фонари, летел ковёр-самолёт.

– О! Ибн Рашид! – воскликнул Исаев.

– И не только, – добавил Вайс.

Рядом с белым тюрбаном магрибинца виднелась рыжая шевелюра друида-диссидента. Летели хорошо, красиво. И защита на высоком уровне – без истинного зрения попробуй разгляди. Интересно, захватил Али кувшин или лампу? Всё-таки Вайса не отпускала мысль, что придётся схлестнуться с джинией. Предчувствия редко его обманывали.

Ковёр-самолёт мягко приземлился. Подождал, пока пассажиры ступят на землю и свернулся в трубку.

– Приветствую тебя, о кардиостимулятор моего сердца, дорогой профессор-джан! – церемонно поклонился Али ибн Рашид. – И тебя, благороднейший Вальдемар ибн Карлович, о ротор генератора моей души!

– И я рад видеть тебя, достойнейший продолжатель дела Сулеймана ибн Дауда! – приподнял шляпу Вайс, а Исаев улыбнулся и поклонился.

– Dia duit![57] – указал пальцем в небо друид.

– Dia is Muire duit![58] – ответил Вальдемар.

– Dia is Muire is Naomh Padráid duit![59] – поддержал маг Воды.

– Хотели без нас? – сразу взял быка за рога магрибинец. – Ай-яй-яй! А ещё друзья называется. Неужели моя лампа так и останется без джина? – Он многозначительно похлопал по котомке, расшитой бисером, на боку.

– И я не привык оставаться в стороне, когда назревает хорошая драка! – воскликнул Эд. – Где вы видели ирландца, который избегает пива, песен и славной потасовки?

Маг-хранитель вздохнул. Такое проявление дружбы льстило. Даже слеза выступила в уголке глаза.

– Вы понимаете, что это опасно? – сказал Исаев.

– Когда я бегал от опасности? – возмутился друид.

– Я так понимаю, отговаривать вас бессмысленно? – усмехнулся Вайс.

Эд и Али гордо промолчали, но по их лицам ясно читалось: попробуй ещё нас отговорить!

– Ладно, оставайтесь. Только об одном прошу: не лезьте на рожон. Я не знаю, что нам предстоит, но предчувствия меня редко подводят. Заваруха будет нешуточная. Постарайтесь, чтобы мне не пришлось бросить всё и спасать вас.

– О маслонасос гидросистемы моей души! – покачал головой магрибинский колдун. – Я самый осторожный из всех осторожных. Если в Донецке будут ставить монумент, олицетворяющий осторожность, я попрошу ваять его с меня.

– Древний закон друидов гласит – никогда не подставляй своих друзей! – добавил ирландец. – А я свято чту законы своей родины!

– Вот и славно, – кивнул Вальдемар. – Видите – нас уже зовут!

Сапёры преодолели больше половины склона и командир отделения, как и было условлено, помахал красным флажком – вправо-влево, вправо-влево. Это означало, что путь чист.

– Пойдёмте, – кряхтя, поднялся Исаев. – Как говорится, проверено – мин нет. Но с тропинки всё равно не сходим.

Маги двигались гуськом, поглядывая под ноги. Хоть сапёры поработали не за страх, а за совесть, бережёного Бог бережёт.

Террикон шахты имени Челюскинцев, в отличие от многих других, не успел зарасти не то, что деревьями и кустами, а даже обычной травой. Разве что немного внизу, там, где к нему вплотную подступала окраина посёлка. Раздробленная подземным взрывом пустая порода – так горняки Донбасса называют любую горную породу,