Через щель в крыше я посмотрела в прицел.

— Эй, там, отзовись! — опять прогремел голос за развалинами старого дома.

— Солдаты Второго города! — проорал в ответ Стас из своего укрытия.

— Тот, что засел на крыше, тоже?

— Да! — крикнул Стас.

— Третий город! — представился переговорщик. — Выхожу без оружия. Эй, там, на крыше — не пали или гранату выхватишь!

— Ладно! — крикнула я.

Из-за порушенного дома к дороге шагнул здоровый мужчина в мощных ботинках и в жилете. Его бицепсы были обтянуты черной футболкой, лицо в щетине, ладони без оружия выставлены напоказ. Я узнала это лицо — видела в Сторожевой деревне два месяца назад.

К нему вышел Стас с автоматом за плечом.

Тем временем кто-то хладнокровно и тихо проговорил мне с первого этажа:

— Ты на мушке. Дуло вниз.

Без резких движений я сделала так, как велели, затем развернулась, показав ладони.

— Кто такие? — с деловой прохладой в голосе потребовал солдат в стрелковых очках.

— Солдаты Второго города, — спокойно ответила я.

— Группа?

— Двадцать шестая.

— Почему здесь?

— На пути в Приходку наткнулись на бандитов. Пришлось уходить.

— Зачем едете в Приходку?

— Не ваше дело.

— Кто еще с вами?

— Только мы вдвоем.

Солдат в черной экипировке, выдержав тяжелую паузу, велит:

— Винтовку не трогай. Ладони на виду. Спускайся.

Пока я выполняла его распоряжение и маленькими шажочками переступала по широкой балке вниз, тот держал меня под прицелом автомата. Спрыгнула на кучу мертвецов с пулями во лбу, едва не потеряв равновесие.

— Осторожней.

— Стараюсь, — недовольно процедила я, спрыгнув с кучи неподвижных тел на твердый пол. Пробралась через рухнувшие балки крыши и через двор вышла к дороге. Все это время мне в спину смотрело дуло автомата.

Стас выглядел спокойным. Мужчина рядом с ним спросил у того, кто держал меня на прицеле:

— Что сказала?

— Солдаты двадцать шестой Второго города. Двое. Направляются в Приходку.

— Сходится. — Выглядел так, будто он и не ждал услышать другого, а проверить все равно надо было.

Солдат опустил дуло автомата, а я опустила руки.

— Я Зил, а это Богдан. Надеюсь, не в обиде за прохладный прием, — сказал тот, что стоял рядом со Стасом. — Сами понимаете, время такое.

— Нина. Если все в порядке, пойду, заберу свое оружие.

— Я схожу, — Богдан направился к развалинам дома.

Доброй услугой здесь и не пахнет. Все просто: незнакомцы на виду — так спокойнее.

— Вчера бандиты наши лампы подорвали, перебили две группы бойцов, а потом еще Темные окружили… Много людей потеряли, — негромко и мрачно объяснял Зил, посмотрев в сторону леса, откуда шли еще солдаты.

— Эти Бодрые прежде были вашими людьми? — спросила я.

— Не, — мотнул головой Зил. — Когда мы пришли, уже завались Бодрых было. Думаю, на днях людей взяли в окружение вот эти самые бандиты. — Помолчал недолго. — А вы, говорите, в Приходку двигаетесь. Через Купеческое пойдете небось?

— Был такой план, — кивнул Стас.

— Вчера там лабораторных видели, имейте ввиду.

— Понял. Спасибо.

Четверо солдат в темной экипировке, разгрузке и со шлемами на головах пробрались через разрушенные старые дома и заросли, вышли к дороге. Тот, что шел впереди, окинув нас со Стасом быстрым взглядом, обратился к Зилу:

— В полукилометре брошенный внедорожник с двенадцатью канистрами топлива. По самые фары увяз в грязи.

— Наша, — сказал Стас.

— Своими силами машину не вытяните… Половину топлива, что у вас есть, — выставил цену Зил. Сразу пояснил: — Мы служим разным городам. Не друзья друг другу, не товарищи, а время сейчас тяжелое.

— Шесть канистр за то, чтобы вытянуть машину из грязи многовато будет, — вместо того, чтобы покрыть охамевшего солдата матом, сдержанно заметил Стас. Выглядел спокойным. — Давай две.

— Нам топливо сейчас позарез нужно. Половину.

— Нет.

— В трудное ты меня положение ставишь, — без усмешки протянул Зил. — Черт с тобой, так и быть, давай пять и на том закончим.

— Одна канистра, — приняв от Богдана свою винтовку, уверенно заявила я.

Взгляд Зила сверкнул, когда тот подумал, будто я вознамерилась размахивать оружием, но сразу стал насмешливым, когда я закинула винтовку за плечо.

— Ну давай, наукатируй меня железным аргументом.

— Два месяца назад, когда Лаборатория захватила Сторожевую, отбиться от мертвецов тебе помог стрелок на оружейной. Тем стрелком была я. И раз уж вопрос взаимовыручки стал предметом торгов, я требую плату за оказанную мной тебе услугу.

Мужчина с серьезной щетиной на лице не сводил с меня любопытный взгляд.

— Значит, ты была стрелком на башне, — наконец изрек он.

— Я.

— А я-то думал, че за стрелок с кривыми руками на позиции. Ранен? Помирает? Цель завалить не мог.

— И, тем не менее, этот стрелок крепко помог тебе, иначе ты бы здесь не стоял.

— Я бы поспорил, — рассмеялся Зил. Подумал недолго и сказал: — Четыре канистры. И лучше бы вам двоим больше не спорить.

— Четыре канистры, — согласился Стас. Я согласилась молча.

Повеяло предвечерней прохладой.

Зил посмотрел на дымящийся танк в кювете и сразу отвел взгляд.

— Часа через три Темные повылазят. Мы здесь развернем лагерь, — Зил показал на руины, где была перестрелка, взрывались гранаты и ездил танк. — На ночь можете остаться с нами.

— Мертвых в этих местах много, — возразил Стас.

— Как знаете.

Если к заброшенному селу мы со Стасом шли через лес, то теперь возвращались к внедорожнику по извилистой дороге с глубокой послетанковой колеей в сопровождении четырех солдат.

Из леса к живым бросился мертвец, но человек Зила положил его одной пулей. За следующим поворотом показался бронетранспортер, а рядом с ним стоял наш, уже вытянутый из грязи внедорожник.

Стас первым делом завел двигатель, убедившись, что машина все еще была на ходу, затем зашел за внедорожники и отдал людям Зила четыре канистры с топливом.

Зил вытянул Стасу ладонь и тот ответил рукопожатием. Но прежде чем уйти, Зил обернулся, странно посмотрев на меня. Ему в голову пришла одна очень важная мысль, он призадумался над ней, проговорив негромко:

— Стрелок Сторожевой, значит…

Я не повела бровью, а уголок рта на