– И что теперь? – прошипел Крыса, его глаза, холодные и яростные, буравили меня. – Зря ты приняла мое милосердие за слабость. Сейчас я могу просто сломать тебе шею. Без усилий.

Ни тени злорадства, ни искорки гнева – лишь абсолютное, мертвенное безразличие застыло на его лице.

Давление на горло не ослабло. Его темно-карие глаза смотрели на меня как на помеху. Надоедливую муху, которая мешает работать. Легкая улыбка тронула мои губы, и я почувствовала, как тонкая струйка крови начала свой путь из носа к скуле. Утром ему удалось выбить меня из равновесия, но сейчас, черта с два, он останется таким же напыщенным индюком.

– Знаешь, в чем проблема таких, как ты? – лукаво спросила я, облизывая верхнюю губу.

Его лицо было каменной маской. Ровная линия сжатых губ, неподвижные брови, ни единой лишней мышцы не дрогнуло. Отвечать на вопрос он не собирался.

– Завидев хрупкую девушку, сразу почему-то решаете, что способны победить, используя грубую силу.

Левой рукой я уже сжимала рукоять своего кинжала и сейчас направила острие клинка ему в бок, давая понять: минимальное усилие и лезвие стремительно проскользнет между ребер, достигнув его сердца.

Взгляд Крысы медленно направился вниз, к холодной стали у своего бока, и обратно. Выражение лица осталось неизменным.

– Плохо блефуешь. – Он смотрел на меня, на кровь, стекающую из носа, так, будто не держал за горло, а читал скучный доклад.

– Ты меня совсем не знаешь.

– Как и ты меня. – Еле уловимые нотки раздражения послышались в его голосе.

– Да ну? – В моих глазах вспыхнула искра торжества. Сквозь давление на горло улыбка силясь превратилась в оскал. Его пальцы напряглись и, кажется, стали горячее. – Ты ведь и помог мне только потому, что я напомнила тебе ее, верно? Ту, что на портрете.

Крыса остолбенел. Ни вздоха, ни трепета. Абсолютная неподвижность. Только глаза – вдруг огромные, бездонно-темные, с болью утраты – выдавали все. Дикую, животную скорбь. Шок. И тут же – всепоглощающую ярость. Я попала точно в цель. Все внутри на миг напряглось в предчувствии смертельного ответа. Горло сжали сильнее. Воздух перехватило – еще не удушье, но достаточно, чтобы ликующая гримаса сползла с моего лица. А вот другой рукой, все еще сжимавшей мое запястье, он был намерен раздавить кости. Раненые ребра взвыли с новой силой, но мой клинок тут же впился глубже – не раня, но предупреждая. Капля теплой крови проступила на его рубашке под острием. Мне удалось лишь прохрипеть:

– Мы можем… помочь друг другу…

Горячее кольцо на шее ослабло, но его рука, пышущая неестественным жаром, так и осталась лежать на горле. Большой палец бессознательно скользнул по пульсирующей артерии. Не ласка. Оценка. Угроза. Но эта медлительность… Воздух хлынул в легкие, вызывая спазм кашля.

– Предлагаю обменяться… – голос сорвался на хрип, – сведениями и начать вынужденное сотрудничество, – выдавила я, чувствуя, как сердце колотится в груди.

– И с какой стати мне заключать с тобой союз?

– Ну, можешь и не заключать, – уголки моих губ снова поползли вверх, – но тебе отчаянно нужен Феникс, а своему-то главарю ты не доверяешь. – говорить было больно – каждое слово давалось с трудом, но видеть, как его ледяной взгляд дрогнул того стоило.

Его челюсти напряглись. Повисла тяжелая тишина. Момент обдумывания. Густой, обжигающий воздух начал медленно рассеиваться, уступая место запахам пыли, крови и… слабому аромату его тела.

Крыса резко вдохнул через нос. Его пальцы, сковывавшие запястье и горло, наконец осторожно разжались. Он отшатнулся, одним плавным движением соскользнув с кровати, и встал на ноги, держа дистанцию. В глазах все еще горел огонь, но ярость уступила место холодному расчету. Вытащив из комода платок, он, не приближаясь, протянул его мне.

– Мне нужно встретиться с Фениксом, – сказано было медленно, словно сейчас каждая его фраза способна разрушить хрупкое доверие между нами.

– Нет, – ответила я тихо, следя за движением его руки. – Моим заказчиком был твой главарь. Встреча – большой риск раскрытия ее местоположения.

Медленно подтянувшись, села на край кровати, все еще сжимая кинжал. Адреналин отступал, и на смену ему возвращалась ноющая боль в ребрах. Его взгляд скользнул от меня к тряпке в руке, потом обратно.

– Почему ты в этом так уверена?

– То, что послали забрать посылку, очень хотело походить на ребенка, – ответила я, акуратно взяв платок, – но от него характерно воняло.

Отвратительный фантомный запах свежей гнили ударил в нос, оседая на языке. Меня передернуло от омерзения.

– Ты можешь чуять фамильяров?– Крыса слегка откинул голову, будто сомневаясь в услышанном.

Его брови приподнялись от удивления. Кажется, в моей коллекции талантов пополнение. Я наконец убрала свое оружие и небрежно пожав плечами ответила:

– Похоже. Первого в своей жизни я встретила в этой комнате утром. А от явившегося на точку сброса за дневником несло точно так же.

Пока я вытирала кровь с лица, в комнате висело напряженное молчание.

– Почему ты не доверяешь своему… главному?

– Реян Вейс. Он исказил и скрыл от меня информацию. Причины мне не ясны.

Его руки были плотно скрещены на мощной груди. Взгляд хмурый и отстраненный, уставился в пространство сквозь занавешенное окно.

– Что за информация в дневнике?

Я примерно представляла, что могло быть в той книжонке, но тело все равно накрыла холодная лавина беспокойства, принеся с собой всепоглощающее воспоминание о той самой ледяной пустоте, где время теряло смысл. Пальцы сами собой сжались в кулаки и, хорошо что просто ногтями, с силой впились в ладони.

– Дневник из общины, которая сотрудничала с фабрикой под Нентой, – сделав паузу, он перевел на меня свои темно-карие глаза, – по слухам, там содержали батарейку, которая вызвала интерес Опиавуса.

Увиливать и отрицать свое прошлое не имело смысла. Он видел мои шрамы. Может, соврать, что меня спасли с другой фабрики? Лучше помолчу. Сделаю вид, что еще не вся кровь вытерта с лица, а на полу есть что-то очень интересное.

– К Харрисинам поступила информация о прибытии в город агента Воратрикс. И ее цель – Феникс.

– Не улавливаю связи. Батарейка, Харрисины… И причем тут Феникс? – как бы невзначай бросила я.

Где то внутри все еще теплилась надежда, что все это дурацкое совпадение. Мне просто не повезло оказаться не в том месте не в то время. И какая ирония: обвинила Крысу в том, что он меня за дуру держит, а теперь сама эту дуру изображаю. Разочарованно хмыкнув он продолжил:

– Вейс выдвинул одну гипотезу: кто-то из спасенных нентовских