Отказавшись от прежнего плана, я без оглядки заторопилась к ангарам. Улететь без достаточного количества топлива я, конечно, не смогу, зато слить остатки авиационного бензина и залить их в бак внедорожника получится.

В ангаре с приоткрытыми секционными воротами нашла железные канистры. Через сливные краны слила в них ничтожные остатки топлива из вертолета и, прежде чем возвращаться к внедорожнику, решила все-таки узнать что за груз везла. Сняла ремни с ящика. Откинула крышку. В ящике лежали кипы совсем новых газет, журналов и толстый медицинский справочник.

С откровенным недоумением уставившись на этот хлам, разворошила все внутри. А когда со страниц справочника выскользнула моя фотография, оцепенела.

Перестрелки. Взрывы. Мертвый город! А теперь это… Творилось что-то по-настоящему странное и я не находила этому никакого разумного объяснения.

Сложила снимок вдвое и спрятала в свою обложку с документами. Выбралась из вертолета. Погрузив канистры в тележку, найденную у ангара, дотолкала ее к машинам, брошенным перед зданием аэропорта.

В некоторых машинах «сидели» их истлевшие владельцы. Неужели они даже не пытались выбраться из машины до мгновения, когда это с ними произошло? Что бы это ни было…

Залила бак и, бросив вторую канистру в багажник, села за руль, провернув ключ в замке зажигания. Стоило только слегка придавить газ, машина, громко зарычав, сорвалась с места.

Дорога в город тонула в темноте.

Сомневаясь, что передвигаться по городу с включенными фарами хорошая идея, выключила даже габариты. Дорога пустая. Повсюду стояла брошенная техника и в местах были повалены фонарные столбы и светофоры.

Сбавив скорость, объехала дыры в асфальте. Глазами искала полицейский участок, радиостанцию, что угодно, что помогло бы мне связаться с внешним миром.

Вдоль темных улиц деревья угрюмо нависали над дорогой. Покореженный транспорт приходилось объезжать по тротуарам, а иной раз и вовсе разворачиваться и менять маршрут в пользу других улиц. Но и там общая картина не менялась: по обе стороны дороги стояли одни только жилые дома да магазины, офисные здания и пустые, разбитые витрины.

Полицейский участок придется искать вечность.

В нескольких километрах к западу к небу тянулось серое здание в три десятка этажей. Должно быть, это самое высокое здание в городе. Обдумав немного, направилась к нему, на одном из перекрестков наткнувшись на танк. Огромная многотонная машина гусеницами раздавила под собой несколько автомобилей.

Я притормозила, на некоторое время уставившись на непривычную глазу картину.

Танк пришлось объезжать по соседней улице. А через некоторое время, достигнув центральной площади, заглушила машину у лестницы к высокому многоэтажному зданию и, выбравшись из внедорожника, недоверчиво оглядела его темные окна без намека на жизнь.

Гостиница.

Я робко поднялась по широкой лестнице, рассудив, что, если и нужно где-то переждать ночь, то лучше здесь, чем оставаться пусть и в пустующем, но в чьем-то жилище, даже если этот кто-то этим жилищем больше никогда не воспользуется.

Толстые стекла главных дверей дорогой гостиницы были разбиты вдребезги, остались только пустые рамы. Перешагнув их, прошла глубже в холл.

Под ногами хрустел мелкий мусор.

Осматриваясь вокруг, не могла не заметить, насколько прилично выглядела гостиница по сравнению с городом в целом. Здесь почти не было следов боя и ограблений.

Заглянув в ресторан, с его целёхонькими высокими окнами, заметила, что на некоторых карнизах сохранились даже зеленые шторы. Столы не перевернуты. Люстры на месте. Большее воздействие на это место скорее оказала разрушительная сила времени, чем человек.

Открытие одновременно казалось волнительным и жутким. С одной стороны возникла реальная возможность найти в этом месте что-то по-настоящему полезное — фонарик, к примеру. А с другой стороны, причина, по которой это место сохранилось так неплохо, не обязательно могла быть хорошей.

В большие окна светил лунный свет. В расстановке редкой красоты изысканных столов не было порядка. Через весь зал пробравшись в кухню, на ощупь нашла хозяйственный отдел. Там нашлись и свечи и спички и фонарик тоже был.

Щелкнула выключателем — не работает. Плохо. Зато со свечой проблем не возникло. Только появился желтый свет как вдруг где-то в отдалении возник торопливый шепот.

С замирающим от страха сердцем пошла на звук, что доносился откуда-то из зала. Там, за круглыми столами, в темном углу стоял мрачный силуэт. Бормотание с того угла становилось громче.

Не шевелилась, во всем происходящем ощутив что-то совсем нехорошее, а секунду спустя заторопилась к выходу, у самых дверей наткнувшись на неподвижно сидящую на стуле фигуру. Холодок по коже и хорошо знакомое давящее чувство в груди.

Затихшее бормотание возобновилось у меня за спиной и я резко обернулась — тень вцепилась мне в плечо. Время вдруг остановилось и перед глазами, как живая возникла сцена, где человек при свете дня пускает пулю в лоб другому человеку. Видение прекратилось, и я с силой оттолкнула того, кто крепко держал меня за плечо. Тень сразу растаяла, а я, пошатнувшись, с недоумением уставилась на собственные руки, что теперь излучали слабый желтый свет.

Я понимала природу этого света. Природа теней, что выждав момент, меня атаковали, мне тоже была знакома. Подобное уже случалось раньше, просто… при других обстоятельствах.

Не спешила усилием мысли гасить свет в своих ладонях. Вызвать это сияние гораздо труднее, чем погасить. А еще это единственный способ защититься от мрачных силуэтов, которые в любой момент снова могли взять меня в окружение.

С желанием удрать из гостиницы пришлось бороться, и я нехотя вернулась в холл, к лестнице, ведущей наверх.

В моих планах было подняться на этаж десятый-пятнадцатый, туда, где вероятность отыскать полезных вещей могло быть больше, чем на нижних этажах, но проблема настигла уже на четвертом. На лестничном пролете между четвертым и пятым этажами оказалась баррикада из крупной мебели и обломков стульев.

Это пятый этаж баррикадировался от четвертого или четвертый от пятого?

Отступив от лестницы, устремила взгляд в длиннющий темный коридор четвертого этажа, предположив, что лестница наверх была и на другом конце здания.

Коридор длинный. Окна высокие. Номера с золотистыми цифрами тянулись один за другим.

Стук. Стук.

Я замерла, уставившись на запертую дверь в номер четыреста двенадцать. В темном наглухо закрытом номере в дверь будто бился какой-нибудь астматик в безнадежной попытке заглотить воздух. Хрипит, и… Рычит?

Не возникло даже мысли помочь открыть бедолаге дверь.

Решив, что больше не хочу подниматься на десятый этаж, ворвалась в соседний номер, закрыла за собой дверь и вбежав в ванную, сразу сняла с полки худенькую аптечку. Осмотрев весь шкафчик, захлопнула створку,