Оглядываясь по сторонам, ни Огланов, ни Ард, не могли найти ни одного свидетельства того, что сюда кто-то вломился. Ни грязи, ни поломанных предметов, ни свободного от пыли пространства, которое осталось бы в случае, если бы что-то отсюда вынесли.

Нет, только звенящая тишина огромных, безлюдных пространств.

— Может что-то наколдуешь? — Огланов через плечо шикнул.

— Что? — в тон ему, ответил Арди.

— Я что, маг? Откуда мне знать, но в прошлый раз ты что-то колдовал.

— Да, искал демона, — кивнул Ардан. — А здесь их нет.

— Уверен?

Ард шумно втянул носом воздух. В лицо тут же ударил целый букет запахов. Немного тяжелый, чуть едкий аромат начищенной меди; затхлый и удушливый от паутины, которую уже начали шить обрадовавшиеся одиночеству паучки; немного пахло сыростью из канализации и, обильно, лакированным деревом. А через пару мгновений все заглушил крепкий одеколон Огланова, которым тот, вероятно, заменял душ.

— Нет, демонов нет, — подтвердил Ардан. — Как и других людей, что странно, потому что кто-то сюда же заходил.

— Да, странно… — согласился Огланов. — Ноздрями он хлопает… был бы у меня посох и Звезды, я бы что-то наколдовал.

Ардан был вынужден согласиться с Петром. Уже прошел почти год его службы в Черном Доме, а он все еще не обзавелся печатями, которые могли бы упростить поиск кого-то или чего-то. С другой стороны, он прежде всегда полагался на свои, пусть и незначительные (по мнению Эргара и Шали) умения охотника, но в данный момент молчали и они.

Он не мог услышать и унюхать никого, кроме их с Оглановым, а перед глазами предстала едва ли не девственная чистота парадного холла богатого дома. Такое впечатление, что после последней уборки слуг здесь никого и не было.

В материалах, переданных ему людьми Пижона, значилось, что уборку провели на следующий день после убийства и, после этого, здания опечатали. Все остальное касалось тех же деталей, в правдивости которых Ардан убедился, когда расспросил Огланова. Он не мог доверять Пижону и его материалам. Так же, как и не мог, в данный момент, доверять своим глазам, ушам и носу.

— Если кто-то сюда пробрался, то значит им нужно что-то найти, — Огланов крутил головой, а вместе с ней — направлял револьвер из стороны в сторону. — Как думаешь, Ард, где, в этом до пошлости громадном доме, может быть спрятано хоть что-то ценное?

Вопрос, за ответ на который они бы оба могли заплатить немаленькие суммы эксов. Бегать по бесконечному дому в поисках кого-то, кто мог так легко прятать свои следы и скрыть присутствие от матабар — задача не из простых.

С другой стороны…

— Такой человек, как Велиград Навалов, — задумался Ардан. — Для которого суть его жизни это работа.

Сыщик и юноша переглянулись. В глазах друг друга они прочитали одно и то же слово:

— Кабинет! — громким шепотом, если такое было возможно, хором грянули они.

— Так, теперь надо подумать, где он может находиться, — Огланов так глубоко погрузился в свои мысли, что начал постукивать стволом револьвера по подбородку. — Навалов был самовлюбленным мудаком, так что это точно последний этаж.

— И он жил архитектурой, — подхватил Ардан. — Поэтому окна, разумеется, не на внутреннюю сторону, а на фасады зданий напротив.

— Но он страдал мужской слабостью, так что берег себя, а значит где-то вдали от парадной лестницы, чтобы не поддувало из-под двери, — добавил Огланов. — значит окна на улицу, последний этаж, осталось понять восточное или западное крыло.

— Мы можем…

— Разделяться мы, капрал, не будем, — резко перебил Огланов. -потому что если ты сдохнешь, я потом никогда в жизни не докажу Плащам, что это не моя вина, а твоя дурость тебя же и сгубила.

Ардан вздохнул. Огланов был прав — разделяться опасно. Но и обшарить весь последний этаж, занимавший семь сотен квадратных метров, они не смогут. Во всяком случае не смогут так, чтобы не спугнуть того, кто сюда проник. Если тот, конечно, уже не понял, что находится в доме совсем не один.

— Очень полезный у тебя посох, Ард.

Ардан проигнорировал честный, правдивый, но бессмысленный выпад. Лишь мысленно сделал себе напоминание, что надо составить полный список печатей для разработки и… непосредственно разработать. Пусть не на каждый случай жизни, но на весьма очевидные, рабочие и не совсем, ситуации.

Такая беспечность, в следующий раз, может слишком много ему стоить.

— А эта… как его там… волшба Первородных?

Ардан, попутно не сводя взгляда с лестницы и прислушиваясь к коридорным рукавам, отрицательно покачал головой. Несмотря на то, что генераторы уже какое-то время не работали, на самом острове, да и в доме тоже, слишком много мертвой-Лей, чтобы Арди справился с искусством Говорящего.

— А ты очень полезен, Ард, — проскрипел желтеющими зубами Огланов.

— Вы ничуть не больше, — все же, не сдержался, Ардан. Не из-за Петра, а, скорее, из-за самого себя. Он настолько сосредоточился на военной магии, куда больше, чем сам того хотел, что забыл о том, что его главная работа в Черном Доме состоит вовсе не из погонь и сражений, а из поиска. Чаще — предметов, реже — людей.

Может, если бы он владел нужными печатями или, хотя бы, смастерил простенькие подобия самостоятельно, то и в Ларанде все закончилось бы несколько иначе.

— Корона или знамя?

— Корона.

Огланов вытащил из кармана монетку ксо, подкинул, поймал и коротко сказал:

— Восточное.

В полоборота, плечом к плечу, они медленно поднимались по лестнице. Со стен на них взирали неизменно крупные, всегда щербатые и, разумеется, холеные лица предков Велиграда — вся мужская половина семейства Наваловых. И, чем выше по лестнице, тем стариннее наряды на портретах и тем более жестокие взгляды постепенно худеющих лиц.

В зеркалах Ардан разглядывал балконы этажей и ответвления коридоров. Не хотелось, чтобы как на Бальеро, откуда-то из тьмы на них напрыгнула какая-то жуть.

Ардан не спешил колдовать и создавать вокруг себя щиты Орловского — если проникший был Звездным магом или, еще хуже, Эан’Хане, любая магия могла стать раскрученной пожарной сиреной.

Так что на четвертый этаж Арди поднялся прикрываясь не магией, а широкой в талии и чуть поуже в плечах, фигурой Огланова. Стыдился ли он