Кто-то колотит в дверь снаружи. Торрез еще мгновение наблюдает за мной, а затем уходит, чтобы открыть.

– Вас вызывают для избрания состава Трибунала.

Меня охватывает раздражение, когда я слышу голос Сурин. По мне пробегает не менее раздраженный взгляд рыжей девицы. Она поджимает губы и разворачивается, чтобы уйти, и мы все быстро следуем за ней. Меня выводит из себя, что нам приходится следовать за ее темпераментной задницей, но иначе мы можем заблудиться, так как это место огромное и чертовски запутанное. Останемся живы сегодня, было бы неплохо осмотреть этот гребаный дворец, если нам позволят, конечно.

Каллану, Эноху, Бэкету и Нэшу приходится спешить, чтобы догнать нас. Пока мы петляем по бесконечным коридорам и лестницам, затылком чувствую взгляды своих парней. Мои Избранные пытаются понять, с чего это вдруг я стала настоящей Снежной королевой, но им придется подождать с ответом, пока мы не выйдем отсюда.

Сурин приводит нас в тот же тронный зал, где мы были вчера. Так как добрались мы до него намного быстрее, чем вчера, подозреваю, что пернатый засранец Ори всласть поиздевался над нами.

В ярком свете дня зал кажется не таким пугающим. В нем нет Суверена, а охранников не так много, что я расцениваю как хороший знак. Интересно, сколько времени потребовалось, чтобы все стражники проснулись? Я не уверена, что кто-то из тех, кого мы вырубили накануне, захочет отомстить, но на всякий случай нам следует быть осторожными. Не то чтобы кто-то из нас собирается порезвиться, но все же.

Сурин вальяжно поднимается на подиум, подходит к одному из тронов, расположенных сбоку от основного (сегодня их побольше), и, вздернув нос, садится. Нисколько не сомневаюсь, что ей нравится демонстрировать свое превосходство. И также могу сказать, что она намеренно не смотрит на Эноха или кого-либо из его ковена.

Сориэл, Таув и еще трое Стражей, которых я не видела раньше, входят в зал через боковую дверь. Немногочисленные стражники вытягиваются, Таув и Сориэл идут к тронам, а незнакомые мне Стражи по какой-то причине снова исчезают за дверью. Это была группа сопровождения?

– Доброе утро, – приветствует нас Таув, занимая трон по левую сторону от трона отсутствующей Мадам. – Надеюсь, вы отдохнули? – продолжает он, и мои парни вежливо кивают. – Сегодня мы выберем членов Трибунала, – объявляет Мистер Жуткие Глаза. – Как только они будут выбраны, они соберутся и примут решение относительно приказа Суверена о казни Сурин Второй, Отмеченных ею, а также Стража неизвестного происхождения и ее Отмеченных.

Еще вчера я слышала это слово – Отмеченные, – и понимаю, что так у них называют Избранных.

После этих слов трое Стражей – они, кстати, одеты в какие-то серые монашеские рясы – снова выходят из боковой двери и вносят нечто похожее на Кубок Стэнли. Я никогда не видела хоккейный трофей вживую, но эта его версия уж очень большая. И хотя он выглядит потускневшим, я заметила, что на металле выгравированы символы, а не фамилии и имена игроков и тренеров, как на настоящем кубке.

Кубок размещают посередине зала. Все молчат. Интересно, объяснит ли Таув, что, черт возьми, собираются делать эти трое парней в сером?

Один из парней призывает позолоченный кинжал. Он появляется у него в руке и завораживающе сверкает на солнце. «Может быть, в какой-то своей прошлой жизни я была сорокой, потому что меня действительно привлекают блестящие предметы», – отмечаю я, а потом вздрагиваю, когда парень проводит лезвием по своей ладони.

– Такого я не ожидал, – шепчет Нокс, тихо комментируя то, что происходит. – По-моему, это похоже на более сложную версию сигнального заклинания, – продолжает он, что заставляет меня вспомнить ту ночь, когда я узнала, что Лахлан – мой дядя. Я тогда вылила кровь в миску, и Киган делал над ней свое дело, пока не начался настоящий ад. Пытаюсь отогнать от себя образы Кигана и Лахлана, которые, прижавшись головами друг к другу, шептались после того, как Лахлан напал на меня.

Другой Страж в серой мантии также призывает кинжал, полосует руку и подносит ее к чаше кубка, похожего на хоккейный приз.

– Как думаешь, какую команду они пытаются призвать? – тихо спрашивает Торрез, и я прыскаю.

– Слава Луне, я не единственный, кто думает, что они украли Кубок Стэнли, – заявляет Бастьен и тихонько ударяет кулаком Торреза, а затем Нокса.

Подошла очередь третьего парня. Все то же и все так же. Странно, но я слышу, как капает кровь, хотя не включала руны слуха – зачем мне. Сиа переминается с ноги на ногу рядом со мной. Я поворачиваюсь и смотрю на него. Черты его лица напряжены, и сам он смотрит не на меня, а на стену в другом конце зала.

Дерьмо, он же наверняка голоден!

Мысленно ругаю себя за то, что не подумала о потребностях Сиа до того, как мы поспешно ушли этим утром. Мои другие Избранные съели все, что было на пяти или шести тарелках, которые нам принесли. А, да. Они заказали еще и как раз принялись унимать добавку, когда появилась Сурин. Прошлой ночью мы все спали как убитые и проснулись зверски голодными. Переход через барьер, непонятная отключка моих Избранных, потом драка – вся моя команда билась на износ.

Сама я не могла есть, у меня сводило желудок, но я гребаная эгоистка, потому что не подумал о Сорике и Сиа.

Отвлекаюсь от шоу в центре зала и задумчиво смотрю на Сориэла. Интересно, а он пьет кровь? Словно почувствовав на себе мой взгляд, Сориэл поворачивается ко мне. Я не отвожу взгляда. Изучаю его лицо, пытаясь найти в глазах то же безумие, что было у его брата. И… Я застигнута врасплох, когда его губы растягиваются в доброй улыбке. Хмурюсь в замешательстве и пытаюсь понять, что значит его улыбка. Золотисто-красные глаза становятся печальными, и я изо всех сил пытаюсь понять почему.

В зале раздается пение, и я перевожу озадаченный взгляд с Сориэла на Стражей и кубок. Они что-то бормочут вместе, но я не могу разобрать слов.

– Как думаешь, кого из нас выберут для участия в Турнире Трех Волшебников? – спрашивает Райкер, чем смешит нас.

– Надеюсь, не меня, – шепотом отвечает Сабин. – Я не умею летать на метле и точно не сражусь с драконом, – с невозмутимым лицом признается он, но в его зеленых глазах искрится веселье.

– Что? Ты не умеешь летать на метле? – с притворным удивлением спрашивает Торрез. – Даже я умею. Ну, теперь ты точно