И вновь при мысли о лесопилке мне пришла еще одна идея — я вот отмахнулся от дисковых пил, потому что их наше водяное колесо не потянет. Но ведь и маленький диск очень нужная вещь? О таком явлении, как «евродоска» тут и не знают. При этом возможность украсить стены досками, которые будут ставиться встык, без зазоров, как мне кажется, будет иметь спрос. А пропилы как раз удобнее всего маленьким диском делать. Но его на водяное колесо не навесишь — итак на нем вся пилорама держится. Не потянет. Но можно же придумать что-то вроде велосипедного привода? Через ременную передачу из кожи, чтобы один работник крутил педали, разгоняя диск, а другой подавал доски для пропила. Или не получится? Опять к инженеру идти надо. Хотя — тот работник, что педали будет крутить, выдохнется очень быстро. Уж лучше просто небольшой паровик взять, где-то на десять лошадей. Две тысячи — сумма серьезная. Но и «евродоска» — уникальный товар, какого в этом времени еще не существует. При правильной рекламе будут отрывать с руками. А рекламой я занимался, смогу подать товар так, чтобы им заинтересовались. Другой вопрос — а дадут ли нам кредит такого размера? Ведь и на модернизацию лесопилки придется брать ссуду, и не маленькую. В банке могут и отказать. Все же нам придется около двух тысяч на ленточные пилы взять кредит. Но тут хотя бы можно будет обосновать — в какие сроки мы его вернем. Уже и поставщик леса есть и покупатель на готовый продукт. А с паровой машиной для дисковой пилы — это все «вилами по воде». Мой прогноз, что «евродоска» понравится людям, может и не сбыться. Время другое, нравы тоже. Могу чего-то не учесть из-за этого.

Пока я думал о досках, Пелагея добросовестно описывала весь процесс получения из конопли сначала пряжи, а затем и нитей. И времени это с ее слов занимало не мало.

— Когда же вы успеваете-то ее делать? — прошептал я потрясенно.

— Так барин, — растерялась девка, — сушится она сама, токмо разложить надобно. А мнем уже всей деревней по вечерам. Бабы в первую голову, но и мужики подсобляют. А уж прядем и ткем после осени, когда все работы на полях закончены. Зимой-то дома токмо и сидишь. Накормить скотину, да двор вымести — много времени не надо. Чем еще заняться? Да и не сделаешь ничего из конопли, пока она сохнет. Токмо зазря испортишь ее.

Я тут думаю, чем их в освободившееся время занять, а оказывается, что ткать они раньше зимы и не могут. И не из-за нехватки времени, а потому что конопля еще сохнет. Но все равно — сделать такую мастерскую выгодно. Только тогда надо будет больше конопли высадить по следующему году. Или она несколько раз в году может вырасти?

— Скажи, а если сейчас новое поле конопли засеять, оно успеет вырасти до осени? — перебил я Пелагею.

— Так где ж его засеешь? — удивилась она. — Все поля заняты. Какие — рожью, какие — картофелем да репой, а иные — под пастбища для скота.

— И все же. Успеет или нет?

— Так-то мы коноплю весной сажаем, сразу после Пасхи. А вот в эту неделю, али на следующей уже и собирать должны, — вскинулась она. — Но не всё, а токмо для сушки на будущую пряжу. Часть оставят — на семена чтобы дозревала. А по второму разу — то я не слышала, чтобы садили. Хотя, вроде Миколка и пробовал. Но второй урожай у него худше первого вышел.

И все же я сделал себе пометку — поговорить с отцом насчет ткацкой мастерской.

Со спектакля Владимир Михайлович с отцом прибыли поздно. Тетушка еще задерживалась — надо было проследить, чтобы сцену убрали, да в буфете порядок навели. Ну и по мелочи что-то. Обещалась прибыть через час. Тут я уже времени терять не стал и пошел к отцу.

— Папа, поговорить надо.

Тот только покурил и хотел чай пить в зале, но моей просьбе откликнулся. Мы поднялись в нашу комнату, где я ему выдал все свои мысли, что накопились за вечер.

— Хорошо, что ты так крепко за переустройство нашего хозяйства радеешь, — вздохнул он. — Но шибко гнать не стоит. Так и надорваться недолго. Вон, мы же по мельнице так ничего и не решили до конца. Только с лесопилкой с мертвой точки дело сдвинулось. А ты уже мануфактуру мне чуть ли не предлагаешь открыть.

— Тут вложения — копеечные, — настаивал я. — Высадить коноплю по второму разу. Потом помещения для сушки поставить, да чаны для ее вымачивания сделать. Первое — из горбыля можно, он все равно для дров нами используется. А чаны… так глину на берегу поискать! Из того же горбыля широкие бадьи сколотить, и стенки глиной обмазать. Можно и смолы добавить в нее, чтобы надежней все было. Для начала — хватит, а там посмотрим, насколько это выгодно будет.

— Ну коли так, — с сомнением почесал бороду отец. — То можно попробовать.

— А как тебе идея с досками, которые друг в друга могут вставляться, чтобы зазоров не было? — уточнил я.

— Сам сказал — для того надобно паровик покупать, да диск малый. Не по карману нам пока сие.

— Но в целом — такие доски покупать будут? — настаивал я.

— От чего ж не покупать? — пожал плечами отец. — Хоть и чудно, надо самому поглядеть, как оно на деле смотреться будет.

Больше я его задерживать не стал. Было видно, что устал он за день и хочет просто посидеть, да может с Зубовым языками почесать. Я тоже за день набегался, потому после ухода отца лег спать.

Проснулся я рано, чуть ли не с первыми петухами. Отец похрапывал на кровати, в доме в целом было тихо. Выглянув в коридор, я тихо двинулся на задний двор. По пути увидел служанку Зубовых и уточнил, где находится Пелагея. Мне быстро объяснили расположение комнат для слуг, после чего я пошел туда. Кричать на весь дом, пока хозяева спят, не хотелось. Как и смысла посылать за девушкой чужих слуг. Что я сам не дойду? А девка мне нужна была для ставшего уже обычным ритуала утреннего обливания. Так и проснуться проще, да и для здоровья полезно.

Девка нашлась довольно быстро. Она сидела на выделенном для нее топчане и расчесывала