Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 120
Мистер Уилсон так и не замечал того, что происходило у него под носом. Это было так смешно, особенно как показывал это Росс.
В жизнь Салли через смех вошла радость. А с нею, едва ежедневное течение озарилось смыслом, пожаловала любовь. Она могла бы потребовать себе долю за молчание, но ей даже не пришло такое в голову. Жизнь так изменилась, весь смысл ее теперь состоял в этом человеке. Трудно было понять, насколько ее чувство совпадало с тем, что принято считать любовью между женщиной и мужчиной. Тяготы суровой действительности могут удивительным образом проявиться одновременно в противоположных влияниях. Невзгоды отрезвляют, но и отупляют тоже. Рано избавляясь от иллюзий, человек взрослеет, но и ожесточается, приобретает скудоумие равнодушия. Тяжелая однообразная жизнь тормозит в нем всё, что развивалось бы в более благоприятных условиях: сознание, чувства, мысли. Насколько Салли всё еще оставалась ребенком? Похоже, настолько, что Росс предстал в ее глазах не красавцем-героем, а добрым волшебником, принесшим свет в ее бесконечно мрачное существование. Она не нарушила его строгого наказа держать язык за зубами, но ей оказалось не под силу скрыть свое озарение. Она ожила, и мисс Пирс почувствовала это.
На Уилсона напали, когда ее не было в доме. Как обычно, в ту злополучную среду она вернулась только вечером. Убедить ее, что мистеру Уилсону для его же блага придется некоторое время потерпеть неудобство от длительного сидения на стуле и что он сам был не против, чтобы ему при этом связали руки и заткнули рот, оказалось уже гораздо сложнее, но Росс очень постарался. Не то чтобы она не сочувствовала своему хозяину. Во всяком случае, она уж точно не желала ему таких мучений. Хотя в свете того, что одна немаловажная особенность ее отношений с Уилсоном была практически установлена, приходилось признать, что не то что добра, обычного снисхождения к нему требовать от нее было бы нечестно. Формально Уилсон пострадал от беззакония, на деле же он расплатился по долгам, главным из которых была его жадность, не упускающая любую возможность урвать. В том числе и там, где уступали не из справедливости его запросов, а по закону склонения слабого перед сильным. Она только просила Росса закончить побыстрее, чтобы мистера Уилсона можно было бы уже наконец освободить. Многое из отношений Росса со Сполдингом (Росс в ее присутствии ни разу не назвал подлинное имя Клея, возможно, сам не знал его) прошло мимо ее глаз, так что она не смогла сказать, имелись ли у кого-либо из них намерения устранить Уилсона. Но Росс ей поклялся, что с головы ее хозяина не упадет ни один рыжий волос. Он же и подправил дату в объявлении на двери.
Понемногу Сполдинг стал открываться ей с неожиданно жуткой стороны. Раньше, пока он помогал хозяину в кассе, она почти не обращала на него внимания. Теперь же она безошибочно учуяла в нем холодную решимость идти во всем до конца. В первый раз он взбесился, когда она выглянула в окно комнаты на втором этаже, чтобы рассмотреть человека, пришедшего поздним вечером в четверг. Дверь на стук не отперли. Напротив, затаились, прислушиваясь. А Салли дернул черт отвести занавеску. Так хотелось рассмотреть человека, который всё стоял и не уходил. Увидев перекошенное лицо Сполдинга, она впала в щенячий ужас. Тот готов был избить ее, но сдержался ради Росса. Человек походил еще и ушел ни с чем. Сполдинг был главным, это точно. Хотя ее «волшебник», конечно, не являлся слугой на побегушках. Нет, ее Дани не такой. Дани? Мы переглянулись. Дани, Данкан. Даже ей Вирджилл не назвал своего имени, оставаясь Россом. Значит, не собирался открыться. Ребенок, которого однажды настанет момент отшвырнуть. Не потому ли она здесь? Салли меж тем продолжала рассказывать. Сполдинг тоже был в своем роде волшебником. Салли видела его ум и силу и панически боялась, чувствуя жесткий характер. Добрый и злой. Случались ли между волшебниками разногласия? Тогда еще нет. Потом, когда добыли золото, многое изменилось. Изменился и Дани.
Ограбление произошло в ночь с пятницы на субботу. Сообщники по одному ныряли в лаз с пустыми мешками, а возвращались, чертыхаясь и волоча за собой наполненные на треть звенящим металлом. Больше утащить за раз через такой узкий проход не получалось. Изнурительные вояжи по одному и тому же маршруту растянулись на множество часов. Передышку себе позволили только раз. Спешили страшно, кляня короткие августовские ночи, потому что уложиться требовалось в один заход. Пережидать до следующей ночи в доме со связанным пленником и с баснословными деньжищами на руках никто бы не рискнул. Когда всё закончилось, измученные до полубессознательного состояния подельники отлежались немного в подвале, затем перекусили тем, что наспех сготовила Салли, и взялись таскать мешки в повозку. Экипаж ждал, чтобы под прикрытием темноты увезти золото подальше.
– Куда?! – вырвалось у всех присутствующих.
Этого она сказать не могла. Ее оставили дожидаться в доме. Был ли с ними кто-нибудь еще? Кто правил лошадью? Нет, больше никого она не видела. На козлы влез Сполдинг.
Вернулись через несколько часов. Она сразу поняла, что что-то произошло. Сполдинг был весь белый от ярости. Росс – удручен и растерян. Настолько, что открылся девочке, словно взрослому человеку, с которым хотел посоветоваться. Он проговорился ей, что его напарник – совершенный психопат с необузданным нравом. Набросился на подвернувшегося бродягу только потому, что тот помешал, путаясь под ногами. А бедняга и не мог убраться. Свалился в какую-то яму и вывихнул ногу. Росс пришел в изумление: у товарища был такой вид, что, не вмешайся он, тот забил бы бродягу до смерти. Нервы, всё нервы. Строить планы, самые головокружительные, можно и с трезвой головой. По-настоящему сходят с ума, когда добыча, о которой мечтали и не до конца верили, действительно попадает в руки. Нечто подобное случилось с Клеем. Куш еще надо удержать. Его деятельная голова уже вовсю работала над этим. Пришла пора отработанных приемов, проверенных долгим криминальным опытом, и Клей не из властолюбия, а сугубо для пользы дела взялся прибирать их предприятие к рукам, нюхом чуя, что напарник со своей тягой к экспромтам может только погубить их. Мягкотелый Росс, не осознавая, что творится внутри старшего товарища, растерялся. Салли поразилась, с каким встревоженным видом он рассказывал, почти жалуясь ей: «Он так разозлился на меня, что я заступился за несчастного малого. Кажется, до сих пор не простил мне этого».
Было уже раннее утро, когда они уселись ужинать. Сполдинг сразу заявил, что девчонке теперь лучше бы подыскать себе
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 120
