— Идут!

— Всё-таки идут… — буркнул Яков и пошёл поближе к штабу.

Город преображался.

Стремительно.

Настолько быстро, что даже сам Бакланов диву давался. С «большой земли» везли припасы и всякое снаряжение. А они — работали. Разбирали дома на камень и строили укрепления.

Не только они.

Здесь же трудилось несколько бригад армянских строителей, которые ОЧЕНЬ помогали в спешном возведении фортификаций. Не сам Бакланов этим занимался. Нет. Он всё же не инженер и не артиллерист. Специально обученного человека прислали. Точнее, бригаду. Вот с ними-то армянские строительные бригады и прибыли.

Оборона выстраивалась по схеме трёх фортов бастионного типа, которые занимали главные холмы полуострова с толстыми земляными валами, облицованными камнем.

Всё обычно.

Всё стандартно для эпохи.

Просто добротно. Такие с кондачка не вскроешь.

Причём форты были асимметричные. Центральный на Соколином холме имел по размерам втрое больше Красного и Чёрного. Они были связаны глубокими траншеями, перекрытыми поверху добрым метром грунта и замаскированными. Не панацея, но очень полезная вещь.

Три отдельные морские батареи, что располагались ближе к перешейку, были вынесены ближе к воде и имели не просто толстенный вал, но и двухметровую каменную облицовку. Что делало их натурально непробиваемыми.

Сверху открытые позиции.

Да.

Но пока так. И главное — вход на батареи только по таким же крытым траншеям. Что серьёзно осложняло штурм для вероятного десанта. Две другие были совмещены с малыми фортами.

От старого города же почти не осталось ничего. Всё, что смогли, разобрали на камень, пустив на укрепления и внутренние постройки. Включая разнообразную специфику. Тут и цистерны с водой, и госпиталь в центральном форте, арсенал, казармы и прочее.

В том числе и позиции с ангаром для воздушного шара, который с учётом высоты самого холма поднимался на добрые четыреста метров. То есть, позволял наблюдать округу в радиусе семидесяти километров или около того.

Серьёзно в общем.

Очень серьёзно.

Даже небольшую электростанцию организовали, поставив на скелетной башне двухлопастный вентилятор с генератором. Выдавал, конечно, он не шибко-то и много. Но на освещение важных зданий лампами накаливания хватало. Как и для запитывания телеграфной сети. А её тут проложили. Кинув между фортов дублирующие линии. Ну и к выносным батареям «прокинули».

Сказка, а не крепость.

Песня!

Даже запасы каменного угля удалось накопить для нужд кухни и отопления. Большие. Прямо приличные. Года на два точно гарнизону хватит. И с продовольствием мало-мало разобрались, сформировав запасы на тот же срок. По боеприпасам же… здесь всё было сложно. Их, конечно, имелось в достатке. Но кто знает, какая интенсивность боёв предстоит?

Самым важным же стало то, что крепость получила новые восьми и четырехдюймовые пушки. Те самые, которые Лев Николаевич и производил. Причём бомбовые орудия все демонтировали и увезли для унификации боеприпасов…

— Сокол к бою, — гаркнул Бакланов, входя в штаб. — Угроза с суши.

— Есть к бою! — козырнул дежурный офицер. И убежал распоряжаться.

Требовалось вестовых направить по казармам и позициям. На коротком плече. Но всё же. Да и на батареи передать не мешало бы, заодно предупредив малые форты.

Бакланов же прошёл к самовару, налил себе чаю.

Их снабжали хорошо, прямо от души. И мясо, и рыба, и овощи с фруктами, и даже чай с кофе. С алкоголем всё не слава богу было, но поступал. Из сладостей в основном сухофрукты, но в достатке. Изюм тот же.

Солдатам нравилось.

Работать приходилось очень много, активно помогая армянским строительным артелям. Но всё равно — на хорошей кормёжке заматерели и даже немного окабанели.

— Снова эта их игра? — спросил командир артиллеристов.

— Да вроде нет. Идут в атаку. С перешейка.

— Всё-таки подтянули войска… Мда… И много?

— Сложно пока сказать. Да и какая разница? Вы полагаете, что пехота в состоянии пройти перешеек?

— Откуда они их вообще взяли?

— Откуда угодно, — пожал плечами Бакланов. — Шли они долго. Пока языка не возьмём — не узнаёшь…

Разговор не задавался.

Было как-то неловко, странно и непонятно на душе. Каждый из них понимал, что в целом это выходка турок лишена всякого смысла. Но всё же бой. Однако он не ощущался и не воспринимался так. Осенью, когда сюда подходили корабли — было нервно. А сейчас, уверившись в своей силе, они расслабились.

Турки подходили медленно. И появились в прямой видимости от крепости лишь ближе к концу следующего дня. Но в бой не рвались. Накапливались самым безобидным образом.

И весь следующий день занимались лагерным бытом. Словно они не атаковать собирались, а обкладывать осадой. Что совершенно не имело никакого смысла, но… они, казалось, именно этим и занялись.

— Странно всё это, — буркнул Бакланов, отправляясь спать.

Но не сложилось.

— Внимание! Тревога! — донёсся зычный голос дежурного.

Отчего полковник с кровати не свалился. Ему по статусу полагалась она нормальная, вместо нар. Вот на самом её краю он и спал.

— Что такое⁈ — потирая ушибленное лицо.

— Атакуют. — ответил дежурный.

— Ночью⁈

— Видимо, они решили учесть опыт того горе-десанта. — растирая лицо, произнёс командир артиллерии.

— Где они? Уже на перешейке? — спросил Бакланов, вглядываясь в темноту.

— Нет пока.

— Как вы в такой темени хоть что-то увидели?

— Из передового дозора вернулся боец. Доложился.

— Запустите осветительную ракету. — распорядился артиллерист.

Прозвучало несколько команд. Вестовой убежал. А через пару минут с характерным шипением в небо ушла шестовая ракета. На первый взгляд самая обычная. Только вот когда её двигатель прогорел, сработал сначала первый вышибной заряд, отстреливший боеголовку. А пару секунд спустя второй — выбросивший парашют. Одновременно с этим загорелся яркий магниевый состав.

И с неба стала медленно спускаться крошечная звёздочка.

Прямо над перешейком. Который и подсветила. Слабенько, но достаточно, чтобы понять — идут. Действительно, идут.

— Первой и пятой тяжёлым батареям, картечными гранатами, по перешейку беглым три залпа. — произнёс командир артиллерии.

Дежурный передал связисту.

Тот начал стучать телеграфным ключом. Раз передал. Два. Пять. Наконец, с батарей ответили.

И секунд сорок пять спустя жахнуло.

Знатно так.

Крайние пары восьмидюймовых нарезных выстрели. И спустя насколько мгновений новые разрывы — в воздухе, осыпая широкое пространство шрапнелью.

Тридцать секунд.

Новый залп.

И ещё.

Осветительная ракета к первому выстрелу уже погасла, и всей панорамы было не видно. Поэтому командир артиллерии скомандовал снова подсветить.

Жуть!

Поле было просто усеяно людьми. Но турок это не остановило. Они пёрли вперёд.

— Опять обкурились, — раздражённо буркнул Бакланов.

Он знал о том, что эпизодически османы, как и вообще восточные народы, применяли наркотики для поднятия порога психической устойчивости.

— Ещё три