— Гоооол! — запрыгали болельщики на трибунах.

— Да! — рявкнул я, стараясь сдерживать эмоции и отлично осознавая, что это только самое начало поединка и дальше будет гораздо интересней.

Глава 12

Шайба, заброшенная на первой минуте матча, сбила с «Крыльев Советов» моральную спесь заведомого превосходства и следующие 5 минут поединка прошли в обоюдоострой, но безрезультативной игре. Боле того я с Ковиным и Скворцовым мог удвоить счёт. Однако голкипер гостей Александр Сидельников бросок Володи Ковина с близкого расстояния намертво взял в ловушку. Кстати, Сидельников за рыжую шевелюру в команде получил говорящее прозвище — Костёр. Вот именно так он и играл — резко, быстро и смело выкатывался из ворот, если кто-то из наших парней бестолково вбрасывал шайбу в зону атаки.

— Бросаем в касание, — прорычал я в сотый раз, когда на лавку уселась тройка нападения Володи Орлова, а моё сочетание наоборот вышло на ледяное поле.

Ковин слева, Скворцов справа, за спиной Фёдоров и Куликов, а на точку вбрасывания в средней зоне напротив меня выкатился Владимир Расько. Старший тренер гостей после пары смен всё же спрятал от меня тройку Анисина и теперь мне и моим партнёром противостояли нападающие: Маслов, Расько и Капустин, а так же пара защитников Тюрин и Сапёлкин. С Юрой Тюриным перед началом матча мы даже успели по-товарищески перекинуться парой фраз, вспомнив нашу энхаэловскую эпопею, но теперь на льду мы являлись самыми непримиримыми соперниками.

И как только судья бросил шайбу на точку, завязалась упорная и ожесточённая схватка. Так как Расько эту шайбу выиграл, а я бросился тут же прессинговать. Но побегав как зайчик между игроками обороны гостей, которые устроили небольшую перепасовку, я откатился обратно к своей синей линии. Как вдруг миниатюрный защитник Александр Сапёлкин от правого борта на левый край сделал длинный диагональный пас на уроне пояса. Так как вдоль этого левого края в нашу зону защиты уже на всём ходу врывался Сергей Капустин. Однако защитник «Крыльев» чуть-чуть не учёл, что я такие шайбы, пущенные по воздуху, ловлю клюшкой, словно сочком бабочек.

И через секунду трибуны радостно загудели, ибо крюк моей клюшки зацепил эту чёрную шайбу и переправил её себе на ход. Случился самый банальный обрез. При этом нападающие гостей застряли на нашей синей линии, а защитники, широко расставившись, просто не успевали сомкнуться, чтобы взять меня в клещи. Вот я и рванул что есть сил к воротам Сидельникова, к воротам Костра.

— Давааай! — горланили работяги на первых рядах, которые вплотную подходили к деревянным бортам ледовой арены.

— Куда даёшь, твою мать⁈ — проорал Кулагин, обращаясь к своему же защитнику.

Я же тем временем пересёк синюю линию и даже прикинул, что буду бросать аккуратно между щитков. Однако в самое последнее мгновенье, в голову пришла совсем иная идея. Поэтому я привычно качнул корпусом влево, и резко ушёл вправо, уведя за собой и голкипера гостей и двух игроков обороны, Тюрина и Сапёлкина, которые дышали мне в затылок. А затем от меня пошёл резкий пас за спину, на набегающего следом Сашу Скворцова. И когда Скворцов получил эту хитрую передачу, то ворота «Крыльев» были девственно пусты. Поэтому он без раздумий воткнул шайбу в сетку и, сделав счёт 2:0, радостно воздел руки вверх.

— Гоооол! — заорал переполненный стадион Автозавода, а мы бросились обниматься, поздравляя друг друга с успехом.

«Нормальная игра, — усмехнулся я про себя, усевшись на скамейку запасных. — Зря я раньше времени волновался и „бил копытом“. Обломаем советам крылья, никуда они сегодня не денутся».

* * *

Корреспондент «Горьковской правды» Владимир Любимов известие о том, что главный редактор разрешил ему взять интервью у опального Ивана Тафгаева воспринял с большим воодушевлением. Само собой ему пришлось пообещать исключить все вопросы о лесоповале и вымарать любые слова хоккеиста, которые будут порочить самый гуманный советский строй. Но и без этого материал обещал получиться просто бомбический. И сегодня после матча с «Крыльями Советов» Володя намеревался согласовать место и время самого интервью. Кроме того отличное настроение подпитывалось хорошим счётом на табло, где горели оптимистичные — 2:0.

«Поговорю с Тафгаевым, а потом пообщаюсь ещё и с Коноваленко, — подумал Любимов, сидя на третьем ряду, прямо за скамейкой запасных горьковской команды. — В 38 лет снова выйти на лёд — это дорого стоит и об этом обязательно нужно писать. И вообще в таком поступке есть что-то героическое».

— Если Сергеич на рамке, считай граница на замке, — усмехнулся какой-то пенсионер, что сидел по правую руку от корреспондента.

— Давно пора было Виктора Сергеевича звать на ворота, — согласился другой седовласый любитель спорта.

Как вдруг в середине 1-го периода длинный как каланча Александр Бодунов на высокой скорости пронёсся через среднюю зону, пересёк синюю линию и швырнул по воротам Коноваленко примерно с 15-и метров. Бросок не выглядел опасным, поэтому 38-летний ветеран попытался эту шайбу поймать в ловушку, но она каким-то образом юркнула подмышку и влетела в сетку. Стадион разом притих, а хоккеисты гостей радостно заголосили, празднуя заброшенную шайбу.

— Вот тебе и раз, — недовольно пробормотал пенсионер, который ещё секунду назад нахваливал Виктора Сергеевича.

— Ничего-ничего, — заворчал другой седовласый болельщик, — с кем не бывает? Сейчас Сергеич покажет настоящий класс.

Однако спустя 30 секунд та же тройка нападения «Крыльев», Лебедев — Анисин — Бодунов, снова прижала горьковчан в зоне защиты, и невысокий, но резкий Вячеслав Анисин после многоходовой комбинации бросил прямо в щитки. Коноваленко рухнул на лёд и стадион снова притих. И когда уже многим зрителям показалось, что Виктор Сергеевич шайбу прижал ко льду, за воротами зажёгся красный свет и судья в полосатом свитере указал на центр ледяного поля.

— Твою ж мать, да кто так стоит⁈ — загудели возмущённые любители хоккея то с одной стороны трибун, то с другой.

— На пенсию пора! — рявкнул кто-то из толпы, когда счёт на табло стал — 2:2.

«Нет, пожалуй, интервью с Виктором Коноваленко я пока что отложу на потом», — подумал корреспондент «Горьковской правды».

* *