Между прочим, гарантированно рабочая идея. В моей истории именно американцы застолбили ее за собой, но кто сказал, что ее можно провернуть только с кругосветным путешествием и флотом? Хорошая идея хороша даже в ограниченном виде… Прикинув, что больше уже все равно ничего не сделать, я вернулся в свое купе и принялся укладываться ко сну. Сегодня мы вышли к Сан-Антонио и начали разворачивать все броневики. С учетом собранных врагом сил и сложного ландшафта малой кровью тут не обойтись. И хотя бы пара часов сна мне были просто необходимы.

Только добравшись до кровати, я сразу же провалился в дрему, и сегодня мне снилось, как идея Похода, подхваченная Санкт-Петербургом и союзниками, начинает расти. После Белграда нас пригласил Париж, потом Рим, Лондон… Даже Берлин, хоть и не горел желанием, тоже вступил в игру. Иногда сила толкает нас на страшные авантюры, но иногда она же может стать стержнем, вокруг которого все могут объединиться. Ради чего?..

* * *

Семен Михайлович Буденный лично вел броневые колонны на Сан-Антонио. Враг попытался загнать их в узкую горловину между старой Фредериксбургской дорогой и шоссе на Эль-Пасо. Если бы они попали в эту ловушку, то вполне мог бы повториться сценарий сражения у Рино, только в другую сторону… Одни спрятались за мины и стреляют из-за холмов, другие толпятся в долине под ними словно жирные мишени. Вот только их противник, генерал Альфред Гайлс, не учел, что подобная стратегия не будет работать без крепких флангов.

Да, его люди заминировали все броды в округе, но их прикрывали всего лишь несколько рот и пара орудий. Под Эль-Пасо офицеры Буденного не стали выбивать подобные укрепления — проще было обойти их через Мексику, но сейчас… Броневики подтянули пушки, аэростаты помогли нащупать цели, а после выбивания артиллерии взятие бродов превратилось лишь в вопрос времени. Американская пехота пыталась стрелять по саперам, но, когда в ответ на пару винтовок бьет пара пушек, долго не протянешь. Кто-то терялся и бежал, попадая под огонь снайперов и артиллерии, кто-то сидел до последнего и умирал, когда дорогу зачищали, и броневики заезжали прямо в окопы.

Уйти смогли лишь несколько отрядов, что стреляли точнее других. Офицеры на тех направлениях просто решили их обойти, а американцы воспользовались моментом и догадались ускользнуть на север вдоль русла реки. Спасли свои жизни, но в итоге сразу две колонны «Громобоев» зашли на Сан-Антонио с тыла. Городские батареи, которые спрятали с обратной стороны холмов и которые при штурме в лоб должны были доставить немало проблем, с этой стороны оказались совершенно беззащитны. Их накрыли еще до первого выстрела, выбивая прислугу и не давая даже шанса развернуться.

То же самое случилось и с переправами через реку. Защитники города с учетом подкреплений собрали почти пять тысяч человек, чтобы точно не дать взять себя в лоб, но что такое сила без пушек за спиной. Почти как с японцами в Дальнем, американцев прижали к берегу реки и заставили сдаться. Мощный укрепрайон Сан-Антонио рассыпался за день из-за всего лишь одной-единственной ошибки.

— Остался только форт, — к передовому штабу Буденного, развернутому возле миссии Аламо, подошел Огинский.

— Как раз изучаю карту их укреплений, — Семен показал главному разведчику набросок, переданный с аэростатов. — Кстати, ты не знаешь, что за странное название?

— Квадрангл? — Огинский улыбнулся. — По-русски это значит квадратный двор. Просто американцы любят слова с углами. Не удивлюсь, если однажды они построят что-нибудь вроде пентангла или пентагона. Это было бы в их стиле.

— И обязательно военное, — хмыкнул Буденный. — Значит, квадратная крепость с башней наблюдения 27 метров, перед ними офицерские корпуса. 15 зданий. На юге — солдатские казармы, еще 19 зданий. Интересно, кстати: офицеров раз в двадцать меньше, чем солдат, но вот домов для них построили почти столько же.

— И я очень благодарен им за такое отношение, это дает возможность всегда найти тех, кто был бы рад с нами сотрудничать, — сказал Огинский и задумался. — Когда-то люди ехали в Штаты за возможностями, за верой, что тут можно самим построить свою жизнь. Увы, как оказалось, тут, как и в Европе, уже есть свои хозяева и свои правила. Возможно, в последние годы вместе с ростом промышленности наверху появились новые места, но страна же не может расти всегда. А нет роста, не будет мест в элите, не будет и веры в новую родину. Возможно, именно в это слабое место мы сейчас прежде всего и бьем.

— Разве не по армии?

— Военные поражения, тем более такие небольшие, не смогут сломить столь большую страну. А вот сбить розовые очки, как у капитана Харди в романе Томаса Хьюза, это легко.

— А мы, значит, даем возможности?

— Мы быстрее растем, — пояснил Огинский. — Я сейчас сразу и про новые земли, и про развитие старых. Все, кто хоть что-то собой представляет, легко могут найти себе дело по душе. Вон даже Элис Рузвельт, дочь президента, занимается пленными и проводкой электричества. Думаешь, почему она не уехала назад, хотя ее никто не держит?

— Я думал, ей нравится быть частью истории, — немного смутился Буденный.

— Именно, — хмыкнул Огинский. — А то некоторые считают, что ей и наш генерал нравится. Но времена, когда любовь толкала на безумные поступки, уже прошли. Сейчас людей ведет вперед что-то большее. Желание стать чем-то большим.

— Эгоизм?

— В хорошем смысле этого слова. Упорство, вера в себя, вера в то, что мы больше… Понимаешь? Стремление стать подобным богу, но не духовно, как мечталось раньше, а по делам, по поступкам. Раньше повлиять на весь мир удавалось считанным единицам. Александр Великий, Цезарь, Чингисхан… А что сейчас? Радио Попова и Маркони перекраивает привычную нам реальность не меньше, чем македонские фаланги. Мы сами прошли за пару лет больше, чем все легионы Рима. А что будет еще через пару лет? Во что превратится статья какого-нибудь безобидного умника? Я вот видел на столе у Макарова выписки из Эйнштейна и Ленина… Кто они такие? Я вот сам почти ничего о них не слышал, но раз сам генерал их читает, то даже страшно представить, во что могут превратиться их идеи.

— Кхм, — Буденный намекнул, что у них не так много свободного времени, и Огинский поспешил перейти к делу.

Если окружение города и подготовка штурма было задачей Буденного, то вот наладить передачу информации с поднятых аэростатов, патрулирование уже занятых районов и